Отдельные кварталы для мусульман

22.05.08 19:49 | Goblin | 383 комментария »

Разное

Не так давно горячо обсуждался вопрос создания отдельных кварталов для мусульман.

Мусульмане не захотят жить в резервациях, как это предложил сопредседатель Совета муфтиев России (СМР) Нафигулла Аширов, заявил ученый-исламовед Роман Силантьев в среду на пресс-конференции в Москве.

"Аширов предлагает загнать мусульман в резервацию", — сказал Силантьев, отвечая на вопрос о недавно опубликованном в ряде российских СМИ предложении Аширова создавать отдельные мусульманские кварталы для безопасности последователей ислама. Такую инициативу Аширов озвучил после того, как, по его словам, в московском метро была избита женщина-мусульманка. Силантьев готов поспорить, что, если собрать мусульман и спросить их, хотят ли они, чтобы их свозили отовсюду, например, в Южное Бутово, то 95% скажут, что не согласны, и "попросят сослать куда-нибудь Нафигуллу Аширова".

Исламовед подчеркнул, что практически каждое заявление муфтия Аширова носит скандальный характер, и у главы СМР Равиля Гайнутдина, который постоянно вынужден опровергать высказывания Аширова, "есть два варианта: или он избавится от Аширова в Совете муфтиев, или Аширов рано или поздно подставит его (своими провокационными заявлениями) так, что придется властям прекратить отношения с Равилем Гайнутдином". Силантьева поддержал полпред Координационного центра мусульман Северного Кавказа муфтий Шафиг Пшихачев.

"Я даже не воспринимаю такое высказывание Аширова. Это совершенно никем не воспринимается, и мусульман не воспримут также заявление", — сказал Пшихачев.

Он считает, что если существуют проблемы безопасности мусульман, связанные, по его словам, "с фашиствующими молодчиками", то их нужно решать другими методами.

rian.ru

Сегодня в программе "К барьеру" в 23:20 профилактическая беседа.

Нафигулла Аширов прекрасно начал — чеченец приезжающий в Москву "чувствует себя человеком второго сорта". Нет бы рассказать, кем себя чувствует русский, который в свой дом в Чечню больше приехать не может. Или, скажем, в Ингушетию. Или, скажем, в другие места, где русские больше не живут по причине обострения дружбы народов. Какого он сорта, этот русский, которого просто выгнали из дома? Какого сорта тот, которого убили за то, что он русский? Ну чисто для порядку — откуда всё это началось, откуда расползается, где корни и кто разжигает национализм? Очень непросто смотреть — хочется сразу разбить телевизор.

В целом же разговор бесполезный. Национальная политика демократической России, основы которой заложены славным академиком Сахаровым в Нагорном Карабахе, развиты Собчаком в Тбилиси и Старовойтовой повсеместно, никаких других плодов дать не могла — только национальную ненависть и рознь. Именно эта политика ведёт к жёсткому размежеванию наций, к нежеланию смешиваться, к нежеланию даже жить вместе, к нежеланию говорить на одном языке, к ненависти. Плоды этих сахаровских помоев — острое желание меньшинства жить в огороженном забором гетто, из которого потом будет вообще не выйти.

Забороть эти помои можно двумя способами. Первый — ничего не делать и ждать, когда всё устаканится само. Это наш любимый способ, главное — ничего делать не надо. Правда, и результата никакого, но зато всё гуманно и демократично. То, что при этом гибнут люди, решается просто: мы про это по телевизору говорить не станем, и всё будет хорошо. И оно таки будет хорошо — но только в телевизоре.

Способ второй — жёсткий учёт и контроль. Вот дом. В этом доме 100 квартир. Соответственно, в этом доме может жить вот столько русских, столько татар, столько немцев, столько евреев, столько христиан, столько мусульман, столько буддистов — в строгом соответствии с процентным соотношением в стране. Вот рабочие места, вот должности, вот учебные места для студентов — везде процентный состав и строгий контроль. Несогласные с такой постановкой вопроса должны жить в казармах на лесоповале, где их обучат этому принудительно. Для того, чтобы положение в межнациональных отношениях исправилось, нужны жёсткие меры и десятки лет.

А поскольку ничего этого не будет, уже скоро мы горя хапнем.