На торжественной церемонии председатель жюри литературной премии «Русский Букер» Руслан Киреев обозначил лауреата премии 2010 года за лучший роман на русском языке. Им стала Елена Колядина за роман «Цветочный крест».
Цитата из шедевра:
— В афедрон не давала ли?..
Задавши сей неожиданно вырвавшийся вопрос, отец Логгин смешался. И зачем он спросил про афедрон?! Но слово это так нравилось двадцатиоднолетнему отцу Логгину, так отличало его от темной паствы, знать не знающей, что для подперделки, подбзделки, срачницы, жопы и охода есть грамотное, благолепное и благообразное наречие — афедрон. В том мудрость Божья, что для каждого, даже самого грешного члена мужеского и женского, скотского и птицкого, сотворил Господь, изыскав время, божеское название в противовес — дьявольскому. Срака — от лукавого. От Бога — афедрон! Отец Логгин непременно, как можно скорее, хотел употребить древлеписаный «афедрон», лепотой своего звучания напоминавший ему виды греческой горы Афон. Он старательно зубрил загодя составленные выражения: «В афедрон не блудил ли?», «В афедрон был ли до греха?» — рассчитывая провести первую в своей жизни исповедь в соответствии с последними достижениями теологической мысли. Отец Логгин лишь вчера, седьмого декемврия 7182 года (некоторые духовные особы, к сожалению, ориентируются на ошибочную и гнусную западную дату — 1674 год), прибыл в Тотьму для службы в церкви Крестовоздвиженья с рекомендательной епистолией к настоятелю отцу Нифонту и зело уповал на первый выход к пастве. И вот тебе — афедрон!
> а я лично платить за это не хочу.
> куда блин написать заявление, чтоб именно мои налоги именно на это не употребляли?
Я тоже не хочу им платить. Более того, я даже против чтобы депутаты платили им из личных средств - это всеравно народные деньги. Если депутатам они не нужны -пусть отдают доходы в пользу учителей и врачей.
Кому: Цзен ГУргуров, #299 > Наши классики все больше описывали то, что знали: дворян.
Золотые твои слова. А если чуть подсократить, то выйдет " Наши классики все больше описывали то, что знали". ;) дело тут даже не в дворянах и пролетариате. Потому классиками и стали. Нынешние писатели этим особо не грешат. )))
> Интересно, а во времена Достоевского тоже писали ТАКОЕ?
Не совсем времена Достоевского, но (по сравнению с нами) где-то недалеко. Знаменитый рассказ Аверченко "Неизлечимые" (как раз вот о таких букерах):
Спрос на порнографическую литературу упал.
Публика начинает интересоваться сочинениями по истории и
естествознанию. (Книжн. известия)
Писатель Кукушкин вошел, веселый, радостный, к издателю Залежалову и,
усмехнувшись, ткнул его игриво кулаком в бок.
- В чем дело?
- Вещь!
- Которая?
- Ага! Разгорелись глазки? Вот тут у меня лежит в кармане. Если будете
паинькой в рассуждении аванса - так и быть, отдам!
Издатель нахмурил брови.
- Повесть?
- Она. Ха-ха! То есть такую машину закрутил, такую, что небо
содрогнется! Вот вам наудачу две-три выдержки.
Писатель развернул рукопись.
- "...Темная мрачная шахта поглотила их. При свете лампочки была видна
полная волнующаяся грудь Лидии и ее упругие бедра, на которые Гремин смотрел
жадным взглядом. Не помня себя, он судорожно прижал ее к груди, и все
заверте..."
- Еще что? - сухо спросил издатель.
- Еще я такую штучку вывернул: "Дирижабль плавно взмахнул крыльями и
взлетел... На руле сидел Маевич и жадным взором смотрел на Лидию, полная
грудь которой волновалась и упругие выпуклые бедра дразнили своей близостью.
Не помня себя, Маевич бросил руль, остановил пружину, прижал ее к груди, и
все заверте..."
- Еще что? - спросил издатель так сухо, что писатель Кукушкин в ужасе и
смятении посмотрел на него и опустил глаза.
- А... еще... вот... Зззаб... бавно! "Линевич и Лидия, стесненные
тяжестью водолазных костюмов, жадно смотрели друг на друга сквозь круглые
стеклянные окошечки в головных шлемах... Над их головами шмыгали пароходы и
броненосцы, но они не чувствовали этого. Сквозь неуклюжую, мешковатую одежду
водолаза Линевич угадывал полную волнующуюся грудь Лидии и ее упругие
выпуклые бедра. Не помня себя, Линевич взмахнул в воде руками, бросился к
Лидии, и все заверте..."
- Не надо, - сказал издатель.
- Что не надо? - вздрогнул писатель Кукушкин.
- Не надо. Идите, идите с Богом.
- В-вам... не нравится? У... у меня другие места есть... Внучек увидел
бабушку в купальне... А она еще была молодая...
- Ладно, ладно. Знаем! Не помня себя, он бросился к ней, схватил ее в
объятия, и все заверте...
- Откуда вы узнали? - ахнул, удивившись, писатель Кукушкин. -
Действительно, так и есть у меня.
- Штука нехитрая. Младенец догадается! Теперь это, брат Кукушкин, уже
не читается. Ау! Ищи, брат Кукушкин, новых путей.
Писатель Кукушкин с отчаянием в глазах почесал затылок и огляделся:
- А где тут у вас корзина?
- Вот она, - указал издатель.
Писатель Кукушкин бросил свою рукопись в корзину, вытер носовым платком
мокрое лицо и лаконично спросил:
- О чем нужно?
- Первее всего теперь читается естествознание и исторические книги.
Пиши, брат Кукушкин, что-нибудь там о боярах, о жизни мух разных...
- А аванс дадите?
- Под боярина дам. Под муху дам. А под упругие бедра не дам! И под "все
завертелось" не дам!!!
- Давайте под муху, - вздохнул писатель Кукушкин.
Через неделю издатель Залежалов получил две рукописи. Были они такие:
I. Боярская проруха
Боярышня Лидия, сидя в своем тереме старинной архитектуры, решила
ложиться спать. Сняв с высокой волнующейся груди кокошник, она стала
стягивать с красивой полной ноги сарафан, но в это время распахнулась
старинная дверь и вошел молодой князь Курбский.
Затуманенным взором, молча, смотрел он на высокую волнующуюся грудь
девушки и ее упругие выпуклые бедра.
- Ой, ты, гой, еси! - воскликнул он на старинном языке того времени.
- Ой, ты, гой, еси, исполать тебе, добрый молодец! - воскликнула
боярышня, падая князю на грудь, и - все заверте...
II. Мухи и их привычки
ОЧЕРКИ ИЗ ЖИЗНИ НАСЕКОМЫХ
Небольшая стройная муха с высокой грудью и упругими бедрами ползла по
откосу запыленного окна.
Звали ее по-мушиному - Лидия.
Из-за угла вылетела большая черная муха, села против первой и с еле
сдерживаемым порывом страсти стала потирать над головой стройными
мускулистыми лапками. Высокая волнующаяся грудь Лидии ударила в голову
черной мухи чем-то пьянящим... Простерши лапки, она крепко прижала Лидию к
своей груди, и все заверте...
Бедная больная женщина. Сначала Космополитан, потом феминизм. Теперь вот Афон-афедрон...
Шизофреническая либерастия - это заразная болезнь. Хуже чем сифилис.
> Слушайте, коленкор - это ж вроде что-то тонкого дермантина, в который книги переплетали и оборочивали им "краснокожие паспортины" и прочие документы. Что-то не верю, чтоб им было комфортно подтираться :)
Видимо Пушкин хотел сказать, что подтираться "творениями" оппонента мучительней, чем даже коленкором. :)
Раньше, когда деятели культуры выходили из народа, то и творили они для народа и о народе. А то что сейчас снимают, поют и пишут о афедроне, то это заставляет задуматься о способе воспроизводства нынешних твАрцовЪ
Новости
VIP
