30.08.16

01:20:55 | 189481 просмотр | текст | аудиоверсия | скачать

Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Герман Сергеевич, добрый день.

Герман Клименко. Добрый день.

Д.Ю. Каково это - быть советником президента?

Герман Клименко. Много трактовок есть. Например, если пройтись аккуратненько по грани шутки, а журналисты очень любят выдёргивать шутку и как-то её переиначить, но в том стиле вопроса, который вы задали, мой ответ бы звучал так: помните "Собачье сердце"? Помните: он идёт, колбаса краковская, и так - свезло? Вот свезло, да.

Д.Ю. Вот свезло, так свезло.

Герман Клименко. Ну если так, в стиле вопроса. На самом деле, конечно, во-первых, действительно, повезло. Я человек военный, если бы меня позвали в мою военную отрасль, например, по ряду причин, наверное, я мог бы там быть тоже где-то полезен, но мне бы не хотелось. Есть вещи, которые уже со временем не нравятся. Когда шёл служить, я учился в "Можайке" в г. Санкт-Петербурге, космическая отрасль, наверное, если бы меня туда позвали... Я всегда шутил, ещё когда там, сбыча мечт в том, что я, когда мне предлагали в государство, говорил: если Владимир Владимирович позовёт, тогда пойду. Хотя поступало очень много приглашений. И если бы Владимир Владимирович предложил мне не советником по интернету, а советником по космосу - гипотетически, я туда не претендую, потому что у меня там знания с тех времён только остались, конечно - я бы согласился, но удовольствия бы не получал. Т.е. тут очень важно, что совпала та история, чем я занимался, и ради того, что я, собственно говоря, делаю. По сути всю жизнь у тебя, у наших слушателей есть такая мечта: вот если бы я мог взять шашку и всех порубать. А теперь представь себе: декабрь прошлого года, Институт Развития Интернета, форум, мы показываем Путину, что мы наделали за это время, а мы там сделали такие дорожные карты. А мы же интернетчики, мы люди странные - нам денег не надо. Не то, что за Родину обидно, но нам законы нужны. И вот я вижу, как Владимир Владимирович смотрит на то, что я рассказываю, а я рассказываю - там есть же что рассказывать, действительно, примеры шикарные совершенно - и денег не прошу. И ощущение, когда встал вопрос, что нужно, чтобы кто-то из нас пришёл в администрацию, чтобы толкать все эти идеи, он примерно так сказал: лучше бы деньгами попросил. И я сейчас согласен с тем, что, конечно же, основная проблема в том режиме бюрократии, с одной стороны, без него очень сложно, если так серьёзно копать, можно долго рассуждать: а давайте всех разгоним, а давайте опять приведём матроса Железняка, давайте всё заново сдерём. Другой вопрос: бюрократия нужна, но вот так, как она построена, конечно же, нужно прикладывать титанические усилия, чтобы что-то сделать. Эта история получилась, что, с одной стороны, я получил геморрой на свою пятую точку, я и так работаю достаточно много, а тут добавился огромный пласт работы. Но то что он именно по теме, то, что ты видишь результаты, которые именно... Сбыча мечт, действительно, в этом смысле свезло. Т.е. ты можешь что-то сделать, но была проблема - 19 лет нет закона о телемедицине. 19 лет назад у нас мог быть принят закон о телемедицине, который бы помог людям, которые на Камчатке, во Владивостоке получить легальные консультации у московских докторов.

Д.Ю. Для малограмотных: телемедицина - это медицина на расстоянии, грубо говоря, когда через Скайп доктор беседует с пациентом?

Герман Клименко. Я регулярно смотрю твои эфиры, примерно представляю типаж твоих слушателей - они нормальные, грамотные.

Д.Ю. Многие начнут задавать вопросы.

Герман Клименко. Так вот, получилось как: за 19 лет любой житель Камчатки может позвонить в Германию, получить консультацию, в Израиль позвонить, заплатить честно, получить консультацию и жить спокойно. А вот в Москву нет, во Владимир нет, в Питер нет. 19 лет эта история тянется. Там понятные причины: борьба за деньги ОМС, амбиции, ещё что-то. Мы потратили 1,5 года, чтобы завести этот закон в Государственную Думу. Мне лично очень приятно, что мы это сделали, но обошлось это примерно в 40 совещаний. И для меня это тоже чудно, а ещё представь себе: я никогда в жизни не занимался государственными делами - 40 совещаний, причём сейчас с точки зрения госчиновника я понимаю, что это необходимо, а отойдёшь в сторону, смотришь, думаешь: Господи, какой маразм! Но вот так вот.

Д.Ю. Ну это же, я, как некогда государственный служащий, есть определённые процедуры, которые должны быть соблюдены.

Герман Клименко. Есть процедуры, более того, у государства, к сожалению, нет KPI. У бизнеса есть KPI, там всегда можно соизмерить с деньгами. У государства непонятно, а нужно ли освещение города, на сколько оно увеличит поток туристов, ну чтобы это вернулось как-то - это всегда вкусовая история мэра города или губернатора, или президента страны. И в этом плане сама по себе система сдержек и противовесов, начиная с простых - чтобы не сильно воровали, или чтобы не было перекосов в какие-то разные стороны, в этом плане, конечно же, государственное управление очень тяжёлое. И здесь, по крайней мере, я пытаюсь... у нас единственное, что облегчает задачу - мы денег не просим, поэтому когда ты денег не просишь, на тебя смотрят, как на сирого и убогого. И честно говоря, когда у нас на совещаниях нет никого от финансов, договориться можно, потому что современные совещания в эпоху кризиса, не тайна, но это понятно: сидит стол, там сидят ведомства, любые вопросы, на самом деле, задевают много разных ведомств. Вот если там сидит Минфин, он просто всегда говорит "нет". Он когда приходит на совещания, было несколько совещаний, где вопрос стоял о каких-то деньгах, ну и я приходил, вы знаете, все спорят, спорят, ругаются, пытаются потратить деньги, которые хотят от государства, и сидит Минфин, говорит: "Нет. Нет. Нет." И ты понимаешь, что как-то вот... А при наличии кризиса Минфина, поэтому даже некоторые мои коллеги по администрации завидуют мне, потому что так как мы денег не просим, вот этот гнусный Минфин к нам на совещания не приходит. А если он ко мне приходит, то в целом уже можно принимать разные такие истории давления.

Д.Ю. А что вообще с нашим интернетом происходит? Про что надо, как советник президента, про сто надо давать советы - что мы улучшаем, развиваем и вообще что делаем?

Герман Клименко. Тут надо тогда скакануть в такую образную историю, что право, тем более, ты был связан с правом в том или ином виде, оно у нас римское, ну по большому счёту, римское право, ему вообще несколько тысяч лет, оно формировалось очень долго. Я не получил третье высшее юридическое образование, но 2 года отучился и помню, что 1-ый курс меня удивлял: а чего мы изучаем римское право, собственно говоря?

Д.Ю. Основа.

Герман Клименко. Это основа. Вот в этой основе, там была простая история по авторским правам: книжка, взял, подержал, копия не размножается бесплатно. Там как-то было с безопасностью - дверь, ширина двери, длина двери. Преступления и наказания. Это такая даже простая вещь, что на чужой территории без согласования торговать нельзя, или открыть банк Америки в России невозможно без согласования с российским Центральным Банком. Ну вот какие-то эти правовые истории. Тысячи лет строили, и вдруг за последние 7-8 лет проблема стала катастрофично сложной. Ну например, начиная с простых вещей, не денежных: есть компания "Яндекс" и есть компания "Гугл". Преступники, ну ты примерно себе их представляешь типаж, они разные: есть те, конечно, почтой не пользуются, но есть люди такие же, как и мы - в целом так же пьют, так же едят и точно так же выбирают. Преступники пишут письма, принимают заказы на исполнение преступлений. И вот представь себе: ты следователь, и тебе попадает документ, который точно говорит о том, что на почте, условно говоря, klimenko@gmail.com - вот на этом адресе лежит компромат, который тебе нужен, вот я распорядился украсть деньги или что-то ещё. Ты пишешь в компанию "Гугл". Есть 2 почты: "гугловая" почта и "яндексовская" почта. Ты пишешь в "Яндекс" простой запрос - суд, право, не вопрос. Отправляешь в "Яндекс", "Яндекс" говорит - не вопрос: я компания российская, зарегистрирована здесь, уважаю законы, вот тебе, пожалуйста, все документы, бери преступника и сажай. Все истории с закладками наркотика, с суицидом - оттуда растут. И если преступники пользуются "Яндексом", или был LiveInternet, пользовались системой LiveInternet - вот пожалуйста, ради Бога. А есть компания "Гугл", которая за кордоном. Ты ей пишешь письмо, они, кстати, примут у тебя письмо, ты прямо придёшь к ним, они скажут: хорошо, спасибо - и положат... И так они кладут примерно... ну если они отвечают на 30 тысяч в год запросов ОБР и ОБН, ну там можно поделить, это значит, что примерно 10 тысяч преступников благодаря компании "Гугл", "Фейсбук" и те, кто с нами не сотрудничает, они уходят от этой истории. Что делать? Т.е. они не отвечают, просто не коммуницируют. Причём понятно, почему. Опять же, с точки зрения... их можно крошить, можно их обвинять в смертных грехах. Давай задумаемся: представь себе, что ты сейчас руководитель "Яндекса", и к тебе приходит запрос от племени Папуа-Новой Гвинеи: выдайте мне переписку, вот под этим адресом наш гражданин. Может быть, ты бы и выдал, а вдруг это...

Д.Ю. Я немедленно - извините, перебью - приведу такой пример: как только у нас началась перестройка, я трудился в уголовном розыске. Если ты пишешь запрос в Эстонию, то тебе оттуда приходит ответ на эстонском языке.

Герман Клименко. Это ещё круче, ещё веселее. Но смысл не в этом. Дело в том, что понятно, что можно их проклинать, но современная трансграничная проникновения на чужую территорию порождает чудесные истории, которые раньше были невозможны. Что с ними делать, никто не знает. Дело даже не в том, что советовать, что не советовать, обычаи делового оборота привели к тому, потому что это никто не мог регулировать, что сейчас ситуация, когда у тебя огромная часть населения пользуется уже сервисами, которые раньше даже никто не рассматривал, что это может приводить к каким-то опасностям или криминалу. Как ты это отберёшь?

Д.Ю. Никак. Сделать свои.

Герман Клименко. Надо как-то структурировать. Сделать свои - ну извини, это такая вторая история, очень тоже... особенно такая либеральная, или как ты их называешь - просвещённые, потому что "либеральные" уже слово совсем... просвещённая часть аудитории, которые говорят: ну слушайте, а что стоит сделать "Яндекс", который бы этот "Гугл" поимел бы, и мы бы все бы в него перешли. Я говорю: во-первых, есть экономическая история, она простая - русскоязычная аудитория 300 миллионов, а англоязычная 1,5 миллиарда. Соответственно, если ты пишешь для англоязычной аудитории, я пишу для русскоязычной аудитории, мы зависим от этой суммы денег. А дальше возникает критическая масса на развитие. Например, почему в Европе нет своих поисковиков? Потому что нет такой немецкой аудитории, которая бы прокормила бы немецкий поисковик. Нет такой ирландской аудитории, ну или что у них там в Европе, австрийские - нет. Поэтому пришёл "Гугл" и всех их поимел. Россия оказалась в уникальной ситуации - мы чуть больше, чем... т.е. она прокормила, а дальше возникает вопрос развития. Да, можно конкурировать с Гуглом, но это это примерно как играть в покер. Если твои зрители в покер играют, ну там же, ты понимаешь, сколько у тебя денег, сколько у меня. Представь себе: игра "Гугла" с "Яндексом", играем на 1000 долларов, у "Яндекса" всего 1000 долларов, это много, ну пусть будет 100 миллионов долларов, а у "Гугла" 100 миллиардов. И он говорит: ты знаешь, поверь мне, пацан, я буду играть по-честному, я буду играть на ту же 1000 долларов, ты понимаешь, да? Только ты играешь на последнюю - согласись, разные истории. Ну согласись - они разные. И это сейчас самая серьёзная дилемма. Плюс добавляется, что было воспринято анонимность достаточно большой блок, который принят, причём, его нет на самом деле в интернете анонимности, но мы в борьбе со злоупотреблениями, которые мы видим, надо же что-то государству делать, мы начинаем натягивать большой каркас законодательства, который, ну допустим, если бы не был анонимности, это даже не пришлось бы делать. Т.е. когда мы принимаем закон о блогерах, зачем мы принимаем - потому что мы столкнулись с очень чудесной историей: вот я сейчас захожу в Дом книги, беру книжку, там тираж 500 экземпляров. У тебя какая посещаемость у сайта?

Д.Ю. 125.

Герман Клименко. А смотрят сколько тебя? У тебя 90 тысяч... У тебя просмотров сколько бывает?

Д.Ю. Под 100 тысяч в среднем.

Герман Клименко. Под 100 тысяч. Тираж 100 тысяч. И ты не СМИ - я сейчас не в плохом смысле, не в хорошем смысле, просто говорю. Изменилась позиция по СМИ в принципе, вообще, и при этом для того, чтобы написать книжку, ты должен получить коды, лицензии, ещё что-то, а при этом мир изменился внутри интернета принципиально, и толком никто не знает, что с этим делать. При этом идёт постоянная борьба, любое государство, ну вот пример тебе приведу самый простой: компания "Вестингауз" американская производит ядерное топливо. Стычка. Экономика, чистая экономика. Мне, кстати, нравятся больше экономические истории, чем политические. Атомная станция на Украине. Топливо российское.

Д.Ю. Меняем.

Герман Клименко. 250 миллионов долларов в год. На всякий случай, мы сейчас только про экономику, мы даже не говорим ничего про эту историю, 250 миллионов долларов в год. Американцы говорят: давайте менять. Мы говорим: взорвётся. Ну они, конечно, негодяи, санкции объявили, но там нет таких уж конченных тварей, и им надо как-то убедиться, что когда они загрузят туда ядерное топливо, не взорвётся. Что бы делали 30 лет назад? Вот когда я учился в "Можайке", в Москве в военной академии люди ходили специально, и рисковали жизнью, информацию - классическая шпионская работа, и прямо там можно было прямо пулю в лоб получить легко. А сейчас смотрите, как это будет красиво происходить: мы приходим в компанию "Гугл", например, образно, и говорим: слушай, "Гугл", вот тут есть несколько городков таких, да - он же всё за нами смотрит - несколько городков: есть Курская атомная станция, Питерская атомная станция, можно как-нибудь все айфончики, которые там бывают, посмотреть, сколько их там? Ну "Гугл" говорит: на атомных станциях хорошо зарабатывает руководство, я не знаю, как сейчас исполнители получают, ну допустим, 10 тысяч айфонов есть по всем нашим атомным станциям, вместе с андроидами. Ну давай считать так, что айфоны - класс повыше, будем считать. А там нужно найти либо директоров атомных станций, либо главных инженеров. Мы говорим: слушайте, ну давайте, есть же, известен адрес "Росатома", нет тайны великой. Вот из этих айфонов сколько бывает ещё, чтобы в "Росатоме" были? Ну знаешь, айфоны, у нас же график - очень удобно. Они говорят: 100. Ну 100 человек - это, а Бог его знает - может, завхоз. А давайте ещё, ну допустим, что вот эти айфоны - 100 там или 1000, какая-то часть из них ещё заезжала иногда на Старую площадь? Тут-то мы всё получаем - получили 50 айфонов. Дальше мы можем расширить, взять айфон, ты приходишь домой со своим айфончиком - домашняя сеточка, родственников твоих вычислить - это очень просто всё делается, это вообще техническая история, которая сейчас применяется. Вот когда я разговаривал вот про эту историю, это вообще-то как рекламодатели выцепляют, как вариант, чтобы выяснить, что тебе через неделю надо покупать новый автомобиль - вот так вы вычисляетесь все, а потом вам рекламу показываем - кстати, купи автомобиль. Так вот, в применении к таким вещам, как ядерное топливо, дальше остаётся маленький пустячок - вот я сегодня ехал в Питер, и мне за час до выезда пришла не СМС-очка, а уведомление, что Герман, пора выходить. И вот ты представляешь: сидит себе какой-нибудь в МИ-5 или где-нибудь человек, он "кормит" номера телефонов, и вот - давайте сделаем сценарий: выезд мамы на лечение в Израиль, или: отдых в Испании - какая разница, куда. Главное, чтобы вам: динь-динь. Представляешь вот: 100 айфонов, мы не знаем, кто это, мы их не видели, мы просто знаем, что по поведению, знаешь, что такое поведенческий таргет по простоте? Вот если по улице Тверской идёт неизвестный нам с тобой человек и заходит в женский магазин, то это женщина. Ты, в принципе, можешь мне сказать: а вдруг это лицо нетрадиционной сексуальной ориентации. Я говорю: знаешь, с точки зрения рекламодателя, это пофигу, ну правильно же? Поэтому остаётся очень простая история: поставить галочку "выезд в страну, где ты чувствуешь себя хорошо", ну может быть, люди же странные, они могут по идиотизму поехать счета открывать.

Д.Ю. Бывает, да.

Герман Клименко. А тут у тебя галочка. Понятно, в потоке 4 миллиона ты не разберёшься, это классическая задача "белого шума", у тебя выезжает ежегодно из России 4 миллиона - кто эти люди? А тут представь - галочка: вот эта вот кука, вот этот телефон, который пройдёт граничку, он был и на этой атомной станции, и на этой, и на "Маяк" заехал, где топливо наше производится, потом заехал на Старую площадь, потом заехал в "Росэнергоатом", потом опять на Старую площадь. И вот прямо сейчас он приезжает в Испанию отдыхать. А дальше мы не знаем, что происходит, давай не будем дальше гадать историю. Возможно, это просто разговор, возможно, ещё что-то, но с 1 января 2017 года в украинские атомные станции грузится американское ядерное топливо. Я, кстати, не утверждаю, что именно по этой причине, я просто схему рассказал, которая абсолютно реалистична. И перед любым государством в мире сейчас стоит задача - а что делать? Китай поступил крайне просто - он сказал: знаете, что, ребята, простите. Нет, он ничего не отрубал, он вообще ничего не отрубал, он просто сказал: слушайте, вы, "Гугл", вы, конечно, как хотите, но тут тайны, секреты у нас какие-то есть. У нас страна, мы не говорим, что мы совсем великие, или как-то говорим, что мы великие - ну порох, 5 тысяч лет - но давайте так, давайте, вы не будете у нас тайны воровать. Поэтому вы с нами подпишите соглашение, и вот то, что на нашей территории, то нам и давайте. "Гугл" сказал "нет" - потерял рынок 1,5 миллиарда. "Эппл" сказал "да", и работает на этом рынке. Мы просто говорим о том, что когда нам говорят, что это неприемлемо, я всё время говорю, что давайте на практику смотреть, ведь дело в том, что на самом деле мы, с одной стороны имеем общественно мнение, с которым действительно надо работать, потому что у людей нельзя просто так что-то отобрать, потому что это привычка, но мы находимся в стадии непонимания, как двигаться к нормализации этой истории, а она абсолютно ненормальна. Абсолютно ущербна, например, в финансовой системе, когда банки зарубежные работают на нашей территории. Виртуально они работают, физически их нет. Это то, что привнёс интернет за последние 7 лет. Юристы, когда ты с ними разговариваешь, тут сейчас можно бросать камень в огород юристов, да точнее, можно и не бросать, когда у тебя тысячелетиями выстраивается модель, ты же не можешь на неё просто так накинуть соплю - право не терпит таких историй. Поэтому, конечно, вопросы интернета, они колоссально сложные, и сейчас мы вступили в ту... а скорость же идёт ещё колоссальная развития. Проблемы, которые начались с копирайтом 7 лет назад, они уже захлебнулись, про них никто не думает, потому что у нас есть мобильная история. У нас история есть примерно, как я привёл пример, а ты же можешь расширить дальше - там атомные станции, всё, что угодно, это промышленный шпионаж, есть любой шпионаж. Ты можешь прийти к любому ведомству, походить там с Wi-Fi сканером и поискать людей нетрадиционной сексуальной ориентации и начать их шантажировать - всё, что угодно. Ты можешь нарисовать сейчас любой сценарий, потому что неожиданно выяснилось, что человечество 5000 лет, и вообще всё, что мы делали, давай назовём честно - это хомячкование и безопасность: ширина дверей, даже первый "Uber" знаешь, какой был - это когда с околоточком ходил... Это же первый "Uber" скинули, чтобы один человек ходил, но всё равно воровали, но ущерб был меньше, чем совокупные затраты. Так вот, человечество всю жизнь занималось своей безопасностью, и вдруг выяснилось, что за какие-то 5-7 лет всё наше жирное тельце со всеми нашими секретиками, со всеми нашими тайночками вдруг выложили куда-то, где никто не понимает, что делать, вообще никто не понимает. И проблема заключается в том, что на самом деле все понимают, что... вот я всегда всем говорю, мне говорят: Герман, какие прогнозы? Я говорю: прогнозы очевидные - виртуальные границы будут построены. Знаешь, как открылся новый сектор, нет ни одной причины к тому, чтобы там не повторилась история, которая на земле. В конце концов, есть необычность водных границ - нормально, разобрались Есть необычность арктических границ - разобрались. ... как-то там поделили, даже геостационарную орбиту тоже поделили. Я уверен, что в интернете рано или поздно, причём все до этого... ну, собственно говоря, тут просто вопрос, кто будет первым говнюком. Нас же в эту сторону очень аккуратно толкают, чтобы мы стали, а потом скажут: ну слушайте, если уж Россия, давайте мы тоже. Из нас же любят лепить уродца такого. Тем не менее, все страдают из-за этого. Со всеми частными разговорами основная проблема в том, а Франция пытается, когда начинается разговор о государственном интернете для чиновников, это как раз и есть история закрытого интернета, не в понимании "закрытого", а в понимании "не подверженного внешнему воздействию". Если у государства есть тайны, я считаю, что государство обязано себя защищать каким-то образом. Пока никто не может сказать, каким. Но мы к этому начали, мы куда-то в эту сторону движемся. Но когда это произойдёт... Я предполагаю, что вообще весь мир рано или поздно свои виртуальные границы поставит, наверное, это произойдёт в течение ближайших лет 5, потому что процесс очень быстро развивается и просто сметает всё. Понятно, что не только у нас есть секреты, они есть у Европы, у уважающей себя старны есть секреты, и ничего, кроме каких-то граничек и договорённостей не остаётся, но сейчас идёт такая договорённость - транснациональные компании, которые действительно обладают... вот я раньше читал когда книжки по американскому вот этому вот... - это же невозможно, глядя на то, как ведут себя наши крупнейшие компании, к которым я отношусь на самом деле с уважением, но это рефлекторно, когда ты везде начинаешь доминировать, ты начинаешь диктовать свои условия. Они действительно диктуют свои условия, когда я им говорю: слушайте, "Гугл", ну вы - это же наши... Они говорят: Гер, ну слушай, вот нам делать нечего - соблюдать ваши законы. Не в смысле "соблюдать", мы можем подстроиться, но их же нет, вы же сами не запрещаете нам ничего. Вот вы добивайтесь, вот вы примете закон, тогда мы будем смотреть, что с этим делать, но мы не можем добровольно... Я говорю: почему вы не отвечаете? Они говорят: мы не можем добровольно это сделать. Вот эта вот попытка... Плюс ещё есть знаешь, какая проблема серьёзная: наш депутатский корпус, когда очень большой разрыв произошёл, чуть-чуть похоже с врачами. Почему врачи против телемедицины? Это очень просто: потому что в отличие от нас с тобой 15 лет назад он пришёл в Первый Мед, получил профессию хирурга и пошёл знаешь, что делать? Резать. Вот он с утра до вечера режет. Где-то попутно у него появляются телефоны, гаджеты, но вообще-то его основная задача - резать. Он режет, а потом защищает диссертацию, потом пишет статьи. И тут в какой-то момент времени, он же не выступает, как мы сейчас с тобой, не получает новые знания, не производит кросс-опыление информации. Всё, что он делает - едет на конференцию по хирургии куда-то, и там они обмениваются вот этими ужасными фотографиями. И опять резать начинает. Причём, ты попробуй выдернуть на эфир хорошего доктора. Знаешь, что ты выяснишь? Он тебе скажет, вот ты к нему придёшь, как я к своему, я сказал: а давай я сделаю из тебя лучшего, допустим, уролога страны. Он говорит: ну давай. А для этого только нужно ходить на эфиры, писать... Он: не-не-не, у меня на это нет времени. Так вот представь себе человека, который 15 лет назад ушёл, никогда ничего не было. Да, за это и айфоны попались, и ещё что-то, но ты в этот момент всё время резал. А потом к тебе приходит Клименко, Волож, Гришин и говорят: слушай, пацан, телемедицина - офигенно! Если они с тобой не разговаривают, ну вообще не разговаривают, то ты, конечно же, против всего, потому что он такой - какая-то кровь внизу, я не знаю, фартук у тебя там, кровища хлобыщет, уши собака жрёт, например - я не знаю, как это вообще происходит, это страшные вещи. Ну логично, да? А тут хлобысь - и приходит Клименко, такой чистенький, аккуратненький и говорит: теперь я в доме хозяин - большие данные, телемедицина. А ещё самое главное, так как у нас нет терминологии, мы же тоже, понимаешь, как мы им шило вгоняем - мы говорим: да что там такого - мы сейчас посмотрим на флюорографию, и быстренько компьютер поставит диагноз. Это самое страшное. А знаешь, что происходит, когда с эндокринологом разговариваешь, говоришь: ну чего, как, у тебя же есть часики японские. Он заявил перед выпуском вот этих последних, что они будут сахар мерить, но потом, правда, перестали. Ну вот если ты с эндокринологом встретишься и захочешь увидеть чудо, вот такое чудо, как святая вода на сатану, ты ему скажи: ну ничего, будет неинвазивное измерение сахара... Там сразу взрыв страстей, кипение. Так вот, с чиновниками та же самая история: когда большой разрыв, проблема очень большого разрыва, не поколенческого,как между... вот у меня есть сын - ему 22, мне 50, это обычный поколенческий разрыв, благо я ещё хоть как-то слежу за тем, чтобы соответствовать всему ряду. А это разрыв информационный. Я преодолел, условно говоря, а кто-то не преодолел. Наши чиновники тоже пришли во власть 20 лет назад, ну вот те, кто сейчас наверху.

Д.Ю. Ну наше поколение, пардон, никто вообще не понимает, чем вот я занимаюсь, например.

Герман Клименко. Да. Они же пришли, они там... вот я вчера, кстати, был во Владимирском централе, с экскурсией. Там во Владимире проходит "Территория смыслов", я заехал, прочитал лекцию журналистам, и меня повезли во Владимирский централ, мы там встречались с начальником тюрьмы, он проводил нам экскурсию. Все прекрасно, кроме коммуникаций. Когда я спросил про интернет, было понятно, что я произнёс слово сатаны.

Д.Ю. Ну это опасно, да.

Герман Клименко. Да, и я понял, что он очень хороший человек, но он выполняет определённую тяжёлую работу. Если бы он получил сейчас власть, то Северная Корея показалась бы нам раем. Когда говорят: у нас будет Китай, я говорю: подождите, во-первых, есть Северная Корея, давайте на контрастах жить. Так вот, если бы ему дать, потому что его опыт говорит, что это зло.

Д.Ю. Применительно к тюрьме, безусловно, зло.

Герман Клименко. Но тем не менее, государство, поэтому, когда мы... Так вот, я о чём говорю - очень большой разрыв между высшими государственными чиновниками и тем, как развилась сектор. Они прекрасно понимают про металлургию, они прекрасно понимают про атомную энергетику, а ты только-только начал в непонятном тебе мире разбираться, а там они уже и нейросети запустили, ты только в нейросети, а они: всё-всё-всё, нормально, это убираем, этого уже нет. Они-то хоть как-то пришли, они же ещё помнят, ну условно, "Yahoo" был каталог, и тогда говорили, что поиск не может искать, а что каталог может. Он как-то это выучил, как-то это осознал - а этого уже нет. На самом деле, как ни смешно, это серьёзная проблема, я занимаюсь во многом... меня можно, знаешь, как - назвать советником, а вообще есть такая должность - евангелист. Я прихожу к чиновникам и пытаюсь так, как я сейчас с тобой разговариваю, вот мы сейчас с тобой хорошо разговариваем, а там совсем тяжело, но я пытаюсь упрощённо объяснить, что мы не хотим закабалить всю страну, ну например, если мы про медицину говорим, подвесить всех граждан на присосочки информационные, выгнать всех врачей. Я прихожу и говорю: вы знаете, я видел, когда бухгалтера садились на 1С, вот были счёты, и были 1С. И бухгалтера говорили: вы хотите нас уничтожить, но закончилось тем, что бухгалтеров стало больше. Почему - потому что убрали дурацкую работу. Вот я хочу, когда я разговаривал там с академиком Чучалиным по пульмонологии, там серьёзные были переговоры, т.е. приходится выступать в роли... всё-таки наша интернет-индустрия немножечко... Ну вот скандал с Павлом Дуровым тебе же должен быть известен в городе Санкт-Петербурге? Он же у вас здесь, да? А ведь он же не виноват, он просто вырос в среде, которая не предполагала коммуникации с государством. Он просто даже искренне не понимает, а зачем ему губернатор. Но нужно же коммуницировать, особенно когда ты заходишь внутрь, и моя задача, вот я сейчас прихожу, и мы сидим с профессором Чучалиным 3 часа. Понятно, что если бы я не был советником, т.е. я выступаю как бы от государства, что это надо, мы тратим время на то, чтобы договориться, что мы у врачей попробуем забрать счёты и дать им новый компьютер. Вот примерно этим я занимаюсь.

Д.Ю. А неинвазивная медицина, она что вообще за собой влечёт?

Герман Клименко. Это, наверное, не совсем неинвазивная медицина. Давай вот так отойдём в сторонку, на секундочку представим себе, кстати, это очень такой хороший вопрос, на который можно ответить - ты же в часиках, как ты думаешь, часики могут мерить сахар? В целом.

Д.Ю. Ну там есть какая-то дурацкая фигня сзади, которая даже пульс померить не может - она мне всё время мерит от 160 до 80, при том, что если пальцами померить, то 60 получается.

Герман Клименко. Согласен, согласен. Но раньше даже этого не было же. С учётом прогресса, вот как ты считаешь, вероятная история?

Д.Ю. Я думаю, что да.

Герман Клименко. Вероятность есть, причём она отлична от нуля.

Д.Ю. Я бы перебил - это крайне полезная вещь, крайне полезная.

Герман Клименко. Смотри: а дальше меняется медицина, и есть такой термин - "Personal medicine", "персональная медицина". Что это на самом деле означает? Представь себе, что у меня, допустим, есть знакомый, он диабетик. Он раз в полгода приходит к эндокринологу, который лечит последствия. Причём, что значит лечит - он ему выделил 7 минут времени, ну мы с тобой знаем, как это выглядит, либо за деньги час - неважно, посмотрел табличку с сахарами, или, если это кардиолог, с кардиограммами - ну ты там держись.

Д.Ю. Денег нет, но вы держитесь.

Герман Клименко. Может поменять лекарства какие-то. Ну а теперь представь себе, что в онлайне все твои параметры идут по потоку в компьютер. Тут очень важно: никогда врач, за исключением, когда ты уже пребываешь в больнице по факту, уже что-то с тобой произошло, не видел твоей онлайновой динамики. Это огромный поток данных, который может обработать только компьютер. Иметь полное представление о тебе - это называется классическая обработка "Big Data", это такая же история, как я тебе сейчас рассказывал про ядерное топливо. Ты выпил чашечку кофе - ты оттрекался. Никто не знает, врач никогда не видел, что с твоим организмом происходит. Понятно, что... в чём проблема неинвазивности? Мы люди ленивые, почему я ещё говорю вот вероятность, мы всегда добиваемся своего, фантастики же уже нет - одно фэнтези, всё уже исполнилось, всё свершилось можно предположить, ну я условно, только в будущем. Мы с вами можем даже предположить, что телепортация возможна. На эту тему даже книжки никто не пишет. А смысл в том, что огромный поток данных, как в шахматах, т.е. компьютер, американская система "Watson" - это примерно туда. Это то, чему меня учили в "Можайке", хотя это были космоса времена, лямбда-исчисления, какие-то всякие разные экспертные системы - это работает. Так вот, представьте себе, это новая отрасль, которая до болезни твоей, огромный пласт, который изменит и лечение. Почему - потому уж если ты заболел... модель в чём: ты выпил 50 г водочки, вот если у тебя есть датчик какой-то, то важно, что почему неинвазивный - это значит массовый. Ты не сможешь правильно заставить людей, допустим, прикреплять датчики, клеить их как-то. Поэтому должна быть какая-то история - браслетик, в крайнем случае, может быть, пластырь, кстати - какие-то простые истории. Но основная задача - главное, чтобы шли какие-то потоки данных, вот как в интернете, если ты в интернете ходишь куда-то, вот чем мы занимались, когда я не был советником: вот ты в интернете идёшь, тебе это интересно должно быть, должно быть технически понятно - ты заходишь на РБК, а я смотрю - о, зашёл на РБК, неизвестный мне человек зашёл на РБК - с вероятностью 60% мужчина, возраст 40 лет. Идём дальше. Ты же дальше в свою жизнь идёшь, дальше ты заходишь на какой-нибудь, ну извини, фривольный ресурс, и там - мальчики, девушки. Хорошо, это подтверждает мою версию о том, что ты мужчина - это важно. Потом ты заходишь на автомобильный ресурс. Опять же есть предпочтения - часы. И мы постепенно -- "Яндекс", "LiveInternet", "Гугл" - мы за 3 часа по твоему поведению, это называется трекание, можем уже сказать, сколько тебе лет - в меру точно. Потом точно так же ещё за 3 часа скажем твой возраст, а дня за 3 соберём о тебе, ну наверное, даже многих вещей ты о себе сам толком не знаешь. Так вот, неинвазивные измерения точно так же будут работать. Никогда врач вообще... вот ты поел - у тебя меняется глюкоза, ты попил - что-то ещё. Так вот, это огромнейший пласт, который привнесёт, я уверен, революционные изменения, примерно как пенициллин. Потому что пенициллин, обрати внимание, это же принципиальное изменение срока жизни людей - от 40 до 70. Вот всего один - а последствия. Никогда не было медицины для пожилых, условно говоря, и никогда не было, чтобы люди выживали после того, как в живот пырнули. Поэтому здесь тоже будет история: если человек без датчика, будет смотреться как-то странно - как это он о себе не заботится? А по идее, я уверен, что, как будет работать лет через 100, вот ты в браслетике сидишь, 50 г выпил, а тебе тут уже зачёт - 200 калорий плюс. Не надо ничего делать, он мне говорит: Герман, аккуратнее, ты уже свою норму месячную выпил, например. И самое главное, что когда это попадёт в оцифровку, самое главное - предсказуемость последствий и обработки, она, конечно, мне кажется, будет прямо принципиально другая.

Д.Ю. Плюс это по-другому можно кормить лекарствами, на на самых ранних стадиях.

Герман Клименко. А вообще реально предполагаю, что если говорить про диабет, а про все остальные истории, у тебя будет дзинь-дзинь-дзинь, выпей стакан водички, вот у нас стоит. Дзинь-дзинь-дзинь, выпей таблетку. Дзинь-дзинь-дзинь, поменяй А на Б. Почему нет? На самом деле это абсолютно реалистичный сценарий. Никаких противопоказаний, кроме, вот мы ещё сталкиваемся с интересной историей одной, это только временно, к сожалению, например, ну ты должен это чётко знать и понимать, что, например, в метро водитель, кто ведёт поезд, он лишний уже.

Д.Ю. В общем, да.

Герман Клименко. Более того, он может оказаться вредным, потому что давай сейчас про этику поговорим: упал на перрон человек - это очень жалко, я сейчас очень грубо скажу, очень жалко. А вот сзади у тебя 12 вагонов, там сидят люди, скорость 80 км/ч.

Д.Ю. Дашь по тормозам - и непонятно, сколько ещё там...

Герман Клименко. Что делать?

Д.Ю. Переехать.

Герман Клименко. Великолепно, но этика позволяет нажать, "спасти котёнка" это называется, когда люди на трассах это ... мы всё время забываем про этику когда говорим, а поговори с ДПС-никами: когда едет девушка на "Лексусе", выбегает котёнок, ну извини, несколько машин всмяточку, с трупами, со всем остальным. Что делать? И когда начинается дискуссия очень любопытная от людей, которые ЗОЖем занимаются, подвинутые - назовём: а что выбирать? Я говорю: а в чём проблема? Дело в том, что всё достаточно... Этика компьютерная какая-то. Так вот, обрати внимание - уже сейчас можно говорить о том, что машины можно спокойненько переводить на компьютер, но общество не готово. Ты понимаешь, о чём я говорю. Поэтому, когда мы говорим про медицину и ещё про что-то, мы должны понимать, что есть 2 типа: мы, как техническая сторона вопроса, а я стараюсь быть только технической стороной и делать только то, что мне поручил президент - интегрировать интернет в экономику. Мы готовы ко многому, но без воспитания общества, по большому счёту, без понимания, что да, автоматическое управление автомобилями - это уже реальность, вот оно прямо, надо к ней готовиться. Она кардинально меняет...

Д.Ю. Вчера на выставке был автомобильной в городе Москва, там КАМАЗ какой-то выкатил автобусик. Он на месте стоял, но поясняли, что он способен мчаться.

Герман Клименко. А неважно, если эта будет внедрена технология, она придёт. Там таксисты собираются уже ездить в Америке, в Нью-Йорке в 2017 году. Это важная история, мы находимся в очень тонкой точке пространства сейчас, можно сказать, где, вот ты должен помнить, когда самыми дорогими компаниями были металлургические. Про нефтяные мы уж не будем никому сыпать соль на раны, давай остановимся на металлургических, автомобильных, Форд, да. Потом была резко история, плавно - не важно, мы говорим для себя, есть, которую мы видели - когда стали классические софтерные компании:"Microsoft", "Apple" - он был классической, как раз вот побеждали за счёт этого. А сейчас кто? А сейчас интеграция "железа" и софта - "Uber", управление. Так вот, проблема заключается в том, которую я пытался обозначить Владимиру Владимировичу, что мы на этапе, помнишь этот анекдот: а всё, что вы делаете руками...? Вот пока у нас студенты МФТИ, "Бауманки" ни к чему не прикасаются руками, а программируют, у нас всё просто офигенно - у нас действительно есть "Яндекс", у нас есть "Mail", у нас есть "Рамблер" - это потрясающие истории, действительно. Там есть, чем гордиться, если сравнивать "Гугл" и "Яндекс", это не вопрос, как сравнивать "Мерседес" с "Жигулями", это реально мы сравниваем "Мерседес" и "БМВ" последней модели, т.е. одинаково, это плюс-минус одно. Людей, правда, не хватает, в том смысле, что если бы у нас было 1,5 миллиона русскоязычных, мы бы серьёзно соревновались. А проблема в том, что не очень понятно, что делать дальше, потому что там же "железо". "Гугл" у себя, и американская полиция идёт навстречу, как бы они ни были... они негодяи. Какое у тебя любимое слово - пиндосами ты их называешь, или ка ты их называешь?

Д.Ю. Никогда!

Герман Клименко. Неважно. Как-то мы их ругаем - они же санкции объявили.

Д.Ю. Враги - привычно так.

Герман Клименко. Враги - ну, попроще. Они нам санкции объявили, но тем не менее, они просто берут и насильно решают вопрос. Понятно, что у нас Минтранс должен, я уверен, что Минтранс должен с утра до вечера сидеть, вытащить "Яндекс", чтобы Волож не мог выйти от него из кабинета, запереть его и сказать: Волож, пока ты мне не отдашь все свои технологии, пока ты не запустишь мне "Такси", где-то на каком угодно полигоне... Но на текущий момент чиновники Минтранса, знаешь, как смотрят на... А кстати, ты же про кино всё знаешь,помнишь, был такой прекрасный фильм "Картофельный папа", где Смоктуновский, помнишь такой прекрасный сюжет? Вот конференция, "Яндекс. Такси" рассказывает о том, как живёт, и сидят чиновники Минтранса. Знаешь,как они смотрят на "Яндексю Такси"? Как он смотрел на кассеты: "Как же я про тебя забыл?" Они выпустили. Если бы они знали о последствиях, что потом придёт Клименко, что потом ещё придёт ещё кто-то, им говорят:: смотрите - видите, это же можно. Это же самое важное - знание "можно", понимаешь, да? Что это возможно, мы можем не быть дикими, мы не можем адаптировать оттуда, а мы можем, а мы можем страшную вещь сказать - может быть, мы можем что-то вместо "Сапсана" построить. Но это я даже не хочу сюда посягать, но хотя бы взять в управление-то мы точно можем. И вот они на него смотрели и думали, я знаю о чём человек думает ...: а ведь 5 лет назад мы же могли их..., ввести лицензии на такси, их бы не появилось, а если бы их не появилось, они бы сейчас ко мне бы не пришли. И вот в этом к сожалению, большая проблема. И я сейчас выполняю роль такого коммуникатора с отраслями. Про медицину - я её просто сам фронтирую, показываю всем пример. Но мы попытаемся прийти в каждую отрасль и сказать: ребята, вы знаете, у нас есть прекрасная возможность, мы действительно, как в своё время, я не знаю, насколько ты в курсе, там в 60-ых годах у нас были потрясающие достижения в компьютерной технике.

Д.Ю. Не хуже, во всяком случае, остальных.

Герман Клименко. Нет, они перспективными были, но мы выбрали тогда модель подстроиться под зарубеж и украсть IBM-360. Мы сейчас находимся в такой же точке, у нас прекраснейшие разработки, у нас прекраснейшие люди. Все кто сделал сейчас современные смешные истории: Брин - происхождение из России. У нас можно сказать во многом интернет - это были выходцы из России. Сейчас "Танчики" белорусы написали - миллиард долларов в год. Зарубежники не делают разницы между... это наш программисты, которые просто уехали к Батьке. Но они-то те же наши. "Призма", которая прошлась по миру - наши. "ФиндФейс" - наш. "Маскарад" - белорусы, тоже наши, мы их всех знаем. Но ... никакой касабельности к "железу". Когда я говорю про медицинскую "Призму", что можно взять данные запустить эту историю - это всё реально, и я выстраиваю эту историю. А неинвазивно - мне нужно коммуницировать с государством, и тут начинаются все мыслимые препятствия, которые... В общем, Владимир Владимирович решил так: вот тебе волшебная палочка, под твою ответственность, и интегрируй.

Д.Ю. А с этой стороны Минфин, который говорит "нет".

Герман Клименко. Но к счастью, мы не про деньги. Понимаешь, самая интересная история - мы не про деньги совершенно нам не нужно ни 100 миллиардов, ни 200 миллиардов, нам нужна история про коммуникации, ну какая-то простая история: нам нужно, чтобы Минстрой решил вопрос с датчиками. Нет сейчас принципиальной разницы - все наши газовые датчики и т.д., нужно просто стандарт сделать, что они все должны быть связные, чтобы со всех них собирались данные. Когда ты собираешь с датчиков данные, то дальше ты можешь управлять всем. Пока у тебя нет данных, ты не можешь управлять. Как только ты начинаешь управлять, у тебя эффективность резко увеличивается. У нас же основная проблема, которую мы привносим, вообще интернет, там когда смотришь: а в чём от вас прок? Я говорю: ребята, это очень просто - эффективность. Если ты помнишь времена 80-ых годов - всегда: производительность труда. Вот такие наевшие оскомину вещи. Обрати внимание: производительность труда на примере таксистов Москвы - было 6 тысяч таксистов, стало 60 тысяч, ценники - курс вырос в 2 раза - упали. Почему - потому что убрали они производственную нагрузку. Т.е. просто технология - максимальная эффективность заполнения. Таксисты стали гораздо больше ездить, соответственно, стали больше зарабатывать, конкуренция, цены опустились. Классика жанра! И так должно происходить по каждой отрасли с некоторыми изменениями. Понятно, что, наверное, "юберизировать" врачей, я когда хочу, я тебе рассказывал, как с эндокринологами - если сказать им: инвазивное измерение сахара - это вот прыснуть что-то, чтобы вот так: пшшшш! Ты говоришь: "юберизация" врачей - тут же Минздрав встаёт на уши, людям нравится. Понятно, но термин не про это термин про другое. Средняя стоимость вызова врача для клиники обыкновенной, вот есть клиника, в ней сидит два врача. Вот у таксистов 20 машин - была одна диспетчерская, поэтому там наценка была 20%, и то она оказалась гораздо выше, а клиника - 2 врача, которые как бы должны выезжать. Их даже больше, чем таксопарков, клиник. Средняя стоимость вызова врача в Москве 2500 рублей.

Д.Ю. Неплохо.

Герман Клименко. Не, Москва зажравшаяся, я понимаю. Я прямо как вышел в Питер, меня сразу... Но давай сейчас не будем, у нас более глобальный диалог, мы сейчас разбираться будем - Москва, Питер, да? Вот, 2500 рублей. Вопрос: а сколько на руки врач получает, ты знаешь?

Д.Ю. Нет.

Герман Клименко. 500 рублей. А теперь внимание, вопрос... А потому что себестоимость, это не потому что клиника... Ты знаешь, как люди любят - наживается. Да не наживается никто. У тебя сидит два врача, они должны получать заработную плату, количество вызовов - это же всё считается. А почему вызовов мало - попробуй дозвонись. Человек живёт в одном месте, клиник тысяча, в каждой по 2 врача. Их надо, извини, грубо скажу - "юберизировать", потому что... А вот по 500 рублей врачей будут вызывать все, как подорванные. На такси же, ну я утрирую, это могут быть разные истории, особенно когда к врачу выстраивается цепочка: вот тебе нудно по этим домам пройтись. Знаешь, как раньше: выходил участковый и шёл по домам, но все знали,, что по четвергам он проходит наш дом. Там 500 рублей, 300 рублей - не важно, важно, что это работает. Но когда начинаешь разговаривать с Минздравом. Это не деньги, согласись, чтобы это сделать, не нужно денег. Это иногда, кстати, даже может быть и плохо, потому что ты приходишь куда-то и, как идиот, приносишь просто хорошую идею. Но она никому орденов не приносит...

Д.Ю. Зарплату не повышает, а рабочая нагрузка увеличивается.

Герман Клименко. Не повышает, ничего, самое главное, знаешь, но всё-таки, я сейчас даже чиновников не осуждаю, но знаешь, как бы, ничего не даёт взамен. Ну вот ты приходишь с каким-то сложным законом, просишь одолжиться, ну он такой может быть какой-то странный, как "пакет Яровой", например, который вызвал массу комментариев. Ты поддержишь, а тебе за это будут должны. А тут к тебе приходят со святой вещью, более того, это же по должности, прости Господи, ну то есть это вообще, прости, государственная работа. По идее, я с этим даже ходить не должен, по идее - сдали, проанализировали, запустили, Минздрав через месяц отчитался: упростили лицензирование врачей, сделали то... но это, прости, нам надо вернуться во времена, вообще история очень любопытная, в столыпинские времена, во времена Витте, когда люди считали своим долгом на государственной службе заниматься государственными задачами. Если у них стояла задача найти способ лечения людей, они эти задачи находили. В результате, правда, чем расплатилась с ними история, мы знаем - столыпинские вагоны, хотя он их, это переселение было, и так далее. Ну жил в те времена. Тем не менее, они брали на себя ответственность, принимали решение, делали. Мы в какой-то мере, как вот я сейчас, знаешь, и Институт Развития Интернета я остался, и советник, и мы как-то в этой спарке пытаемся стыковаться и пробивать те вопросы, которые у государства не очень получаются в силу даже не злого умысла. Понимаешь, ещё бы знаешь, что было бы хорошо - если бы там был злой умысел. Вот был бы злой умысел, я бы взял джедаевскую палочку и сказал: гори. И она бы загорела. А там нет злого умысла, понимаешь. А когда нет злого умысла, ты должен договариваться, должен переносить - вот такие истории.

Д.Ю. А вот упомянутый закон Яровой: вот на Западе АНБ слушает всех на свете, вообще весь глобус прослушивают и всё записывают. И я вот что-то не слышал, чтобы там грохнулись мощности производителей виндов, потому что невозможно этими виндами обеспечить АНБ для записи всего на свете. А у нас как?

Герман Клименко. Знаешь, если бы твои слушатели были журналистами, это классический кейс всего смешанного - дезинформации, решения своих частных проблем, любых, отраслевых историй, любых, кроме тех, о которых ты говорил. Вот любых. В пакете, вот ещё раз: я сейчас говорю про информационную составляющую, не про сам пакет, а вообще про информационную составляющую. Что стоило заявление руководителя "Мегафона", что цены вырастут в 3 раза? Извини, у меня слов нет матерных. Это значит, ну есть же теория управления массами, т.е. он привлёк в технический спор, у нас же ещё тонкий момент - интернет, знаешь, как раньше газета "Правда" выходила, читали коммунисты, обсуждали на партсобраниях. И мы не грузили комсомольцев своими геморроями, я не знаю, был ты коммунистом, не был? Для комсомольцев - комсомольцем был, наверное, выходил "Московский комсомолец", и там комсомольские собрания. И мы не грузили своими вопросами ни коммунистов, ни ниже тех, мы как-то жили в информационном поле. Ну представь себе: сейчас патологоанатомы со своими шутками, ну давай в эфир пустим из морга - нам не понравится, я тебя уверяю. Но это жизнь. Соответственно, та же история продолжается с законом Яровой: это проблема ФСБ, она существует, её надо признать, доступ к данным необходим, анализ необходим. Есть масса проблем, зашифрованный трафик. Но обсуждать зашифрованный трафик с известными блогерами, которые ни хрена не понимают? Вот я вчера когда был на "Территории смыслов", я говорил: уважаемые товарищи журналисты, 1000 молодых детей привезли, хороших, правильных. Я говорю: вы все знаете про закон Яровой? Они сказали: да. Во-первых, это уже страшно: понимаешь, они знают про закон Яровой. Они не могут про него знать, они не должны про него знать, потому что это техническая сторона. Я говорю: хорошо, отношение ваше же наверняка отрицательное? Они говорят: ну да. Я говорю: а вот если я сейчас сформулирую какую-то такую простую истину, ну вообще журналист должен хоть в чём-то разбираться, но из вас вообще никто не понимает, о чём там идёт речь, потому что это сформировавшаяся... мы сейчас начали доверять своим социальным сетям ленточный поток, более того - когда у тебя информационный фон идёт мощный, ты поневоле, у тебя здесь нарезается всякая вот эта фигнюшечка. Так вот, с законом Яровой произошла очень любопытная история: конечно же, первопричина крайне примитивна - прежде, чем что-то делать, нужно посоветоваться со специалистом. Вот просто - взять и посоветоваться. Почему - потому что это просто полезно. Проработка предварительного этапа, ну знаешь, если ты собираешься строить дом, ты же наймёшь архитектора. Государство, когда имеет отношение с интернетом, проблема в том, что мы как-то договорились, когда Институт Развития был создан Вячеславом Викторовичем Володиным, с его поддержкой, мы как-то стали той стороной, с которой можно поговорить. К нам приходят, говорят: а можно вам голову отрубить, например? Мы говорим: ну не так, ну или... Это меня в этом обвиняют. Я всегда говорю: ребята, мы хотим встроиться, потому что у интернета индустрия, это мне зацитировали очень много на эту тему, что либо на мясокомбинат, либо в стойло. Т.е. либо на молоко, либо на мясо. Я на молоко предпочитаю, честно говоря, третьего варианта там просто нету. И с Яровой что произошло, история: они выпустили, и все остальные ведомства, как-то прежде чем что-то делать, они нас на здравый смысл, поэтому у нас достаточно аккуратно прошла история с регуляторикой новостных агрегаторов, тоже пошумели, но аккуратно. В Комитет информации по СМИ пришли, с Ливеном сели, привели всю индустрию, показали, рассказали. Никто не радуется, когда появляется новая регуляторика - это важно. Любое добавление к бизнесу, ну представь: ты сейчас придёшь к директору магазина и скажешь: слушай, тебе надо бы здесь обязательно буквы подсвечивать. Он скажет: да я разорюсь, меня это самое... я это... - прямо стандарт. Так вот теперь представь себе, а у операторов сейчас идёт большая проблема, наложилось же очень много: курс вырос, цены повышать нельзя - тебя за это нахлобучат, потому что это ... толчок. Им надо хоть как-то обосновать повышение цен, а тут такое счастье - закон Яровой, который говорит, что весь трафик полгода хранить. Ладно бы весь, но тогда... Слушай, я просто... они прямо, ощущение, что... причём я верю, я даже уверен абсолютно, что не было умысла. Всегда есть такое понятие, вот у Латыниной, не к твоему эфиру будь сказано, у неё есть такой хороший термин - полезные идиоты. Вот те, кто писал - это полезные идиоты, потому что они могли бы спросить, мы бы им сказали: ребята, это же сразу, это даже не вопрос - видео, что с видео делать? Там же стандартная началась история - вот наш с тобой эфир посмотрело 100 тысяч человек, у всех это же надо записать.

Д.Ю. А я скачаю 1000 серий "Санта-Барбары"...

Герман Клименко. Да, а потом раздам друзьям... Ну конечно, никто не... на самом деле, когда я потом приехал, там волна же, а там ещё от меня требовали: кто не скачет, той москаль, срочно выступи против! Я говорю: почему я должен выступать против, почему, давайте - вот есть Дума, мы наблюдаем. Я ещё как-то... тут ещё тонкий момент - я же в бизнесе лет 20 и наблюдал, как Дума принимала разные живопырские законы, на начальной стадии. И всегда они... есть Главное правовое управление, есть юристы, и депутат, как ни смешно, вот мне кажется, т.е. ну да, у нас для этого есть люди, для этого, кстати, это называется демократия. Я когда начинаю ругаться, я говорю: ребята, ну это называется демократия - я могу хотеть всё, чего угодно. Наш штаб Генеральный вообще обязан хотеть Нью-Йорк разбомбить, у них обязательно должны быть планы бомбёжки Нью-Йорка. А сейчас такая выходит: мы нашли в Генштабе России планы такие. Да если у него не будет его уволить надо, к чертям собачьим. Правильно же? Поэтому, соответственно, задача есть, действительно существует. Да, вместо того, чтобы с нами проконсультироваться, они озаботились разными другими историями, которые к интернету не имели отношения. Я не знаю осмысленности преследования с 14 лет, ну что там были какие-то истории, там же пакет Яровой, т.е. он просто касался и стартанул, и они те вопросы считали важными, ну знаешь, как обычно выстреливают в воздух и дают по голове те, которые считаются неважными, но они массовые. Не умеют работать с массами. Конечно, надо отдать должное, что силовая сторона не учла простую вещь - если бы они нас пригласили, мы бы сказали: напишите галочку - весь информационный трафик, уникальный трафик. Вот вы поставили бы "весь уникальный трафик", вообще даже бы шума не было. Как только ты заменяешь слово "уникальный" - ну это понимается, что вот если тебя 100 тысяч отсмотрело, мы сохраним это... мы даже её не будем смотреть - там просто запятая и без видео. Но даже если мы будем хранить просто уникальный трафик, то я бы хотел сказать: вот есть YouTube же, и Гугл не разорился. Но если мы ещё уберём видео, то там вообще разговаривать нечего, потому что в любой почте у тебя хранится... Тебе когда-нибудь "Яндекс" говорил, что он хранит год?

Д.Ю. Нет.

Герман Клименко. Нет. Он бесконечно хранит. И нормально с этим живёт. Какие полгода, о чём вы говорите? Даже если писать твой разговор - это 500 мегабайт за год, ну в среднем по больнице. А на почтовый ящик тебе просто выделилось 10 гигов. Но нет диалога, и мы сейчас разгребаем последствия. Вот когда ты говоришь про закон Яровой, я каждый раз прихожу и говорю: ребята, вот давайте вернёмся - там вообще в принципе не о чем разговаривать. Я уверен, я примерно себе представляю, как работает Минсвязь, и потом... просто понятно, когда Дума любые законы принимала, выходило всё более-менее, всегда есть решение, всегда договариваются, все взрослые люди. Ну бред.

Д.Ю. Там же до смешного: я же помню, когда ещё только СОРМ вводили, я тогда там на различных сайтах сиживал, кроме своего, и вот там возмущённая наша интеллектуальная общественность крик поднимала: что же это такое...

Герман Клименко. Я очень хорошо это помню.

Д.Ю. Это что же - мент поганый придёт и будет рыться в моей почте? Во-первых, мент поганый по собственной воле, ты ему не нужен вообще, зачем к тебе ходить? Должен быть повод хотя бы какой-то уголовный, чтобы к тебе присматриваться.

Герман Клименко. Ну там всегда идёт смешение...

Д.Ю. А он должен мне сказать, я провайдер, он должен мне сказать. Я говорю: как же это я тебе скажу, если я имею допуск к государственной тайне, а это, стало быть, когда я тебе говорю, кого я хочу подсматривать - это я разглашаю государственную тайну и подвожу себя под уголовную статью. Ты чего вообще? Ставим чёрную коробку, и дальше я по постановлению суда буду туда лазать и выискивать то, что мне надо. За мной, вы не поверите, тоже будут смотреть, что я там таскаю, куда я смотрю.

Герман Клименко. Да никто не даст...

Д.Ю. Там даже в 90-е годы, когда ты интересовался... Я, как милиционер, у меня есть секретные пароли, ежедневно сменяемые, когда я звоню в базы данных, например, мне интересно, чей это автомобиль, я позвонил, чей это автомобиль, завтра его угнали или что-то случилось - ты первый подозреваемый. Всё фиксируется: куда ты лазаешь, зачем ты лазаешь и прочее.

Герман Клименко. Известная история с убийством Немцова: люди заказывали же какие-то - пожалуйста, все получили. Там, конечно, с одной стороны, злоупотребления бывают, но нельзя обобщать. Истерика по поводу закона Яровой напоминает мне истерику, если бы она возникла бы, запретить кухонные ножи, потому что, ну я не знаю, ты должен точно знать, а мне кажется, 98% бытовых преступлений совершается кухонными ножами. А можно же ещё углубиться - а почему охотничьи запрещены, а эти разрешены? Давайте их тоже запретим, или давайте эти разрешим. Но общество всегда вырабатывает какой-то баланс, правильно же? Оно выработало баланс. И да, очень важно понимать... Так вот, а что произошло с законом Яровой - выпустили, а дальше операторы, если так - я же интригу со своей стороны смотрю - вдруг выступает директор компании, уважаемый человек, говорит: нам придётся поднять цены в 3 раза. Понятно, что СМИ приусилили чуть-чуть, но когда его спросили: а вот если будет полностью реализовано, ну если там потратить триллионы, то конечно, себестоимость... но ты должен был за собой следить. Потому что когда он выступил через 2 дня, когда ему по голове дали, мы говорим: ну давайте мы выделим 1% с оборота на то, чтобы государство решило себе все вопросы. Ты понимаешь, да, при скачке курса доллара в день иногда процента на 3, процент с оборота - это вообще ни о чём. И собственно говоря, вот этот закон Яровой, он крайне, на мой взгляд, даже нет смысла дискутировать, потому что я уверен, что, во-первых, сейчас мощности хватает, более того, у многих операторов сейчас знаешь, какая проблема? У нас же сейчас действует история, что операторы должны хранить какой-то период времени и так разговоры все - то ли 6 часов, то ли 12, то ли 3 дня, не знаю. Техники нет сертифицированной, на которой хранить. Поэтому у многих операторов, они хранят, как хранят. К ним приходят проверять - ну нету. Говорят: а где купить?

Д.Ю. Ну было бы неплохо этим людям продать.

Герман Клименко. Я серьёзно. Поэтому существует масса историй, мне кажется, что просто так получилось. Знаешь, вот бывает, когда какая-то информация, ну например если мы берём криминальную тематику, вот "3 кита" - это была абсолютно не уникальная история. Тогда таможню имели все, или она, или они вместе там дружно, все мебельщики, которые возили, т.е. можно перечислять все крупные мебельные компании, они все находятся в одинаковой совершенно позиции, ничего нового там не было, но так не повезло владельцам "3 китов", скажем так, информационно, потому что журналисты запомнили, обществу понравилось слово, и понеслось. Вот может быть, если бы фамилия у Яровой была не Яровая, а был бы, например, Иванов, Ивановых бесконечное количество, может быть, ничего бы даже... но тут совпало - и Яровая, и операторы, и умники с юмором, которые, ну знаешь, как - они сошли с ума, и понеслось. А люди не разбираются. А выброшенные из специализированной тусовки, причем если бы это шла переписка между профессионалами, она бы заглохла ровно на второй день. Вообще бы и в первый заглохла, но когда ты впустил что-то... А недавно буквально была свежая история, она очень интересная: у меня в ИРИ есть учредители - Медийно-коммуникационный союз, телевизионщики. Мы стараемся со всеми работать, есть интернет - это "Яндекс", "Рамблер", "Mail", потом есть двоюродные браться так называемые, т.е. они ка бы к интернетам, конечно, да, ну допустим, операторы, телевизионщики - они же где-то там живут, но это не совсем интернет, но рядом. И вот у них есть мечта, вот реальная мечта - чтобы реклама крепкого алкоголя вернулась на экраны. Я даже не готов... Тут у тебя логический спор существует. Я предпочитаю, чтобы люди пили хороший коньяк. С другой стороны, возможно, прав Минздрав, утверждая, что это создаёт привычку к образу жизни. Наблюдая за ресторанами, я сам был и курильщиком, и сейчас рестораны без курения мн всё-таки нравятся. Ну например. Но с другой стороны, мне кажется, это должен быть компромисс в обществе. Но я сейчас про другое. Вот мечта есть у телевизионщиков. Они выпили пиво до 2018 года - хорошо, не вопрос. Ну то есть интересно, что раньше это был пивной алкоголизм, а вот именно под футбол можно - Бог с ним. И вот на совещании каком-то там, ну как - имеют право хотеть, но там лезет дальше журналист, а совещание где - в Институте Развития Интернета. Чиновники есть? Есть. Советник есть? Есть. Появляется статья, что Институт Развития Интернета поддерживает. Вот как слово "поддерживает" и "слушает" - ну ты понимаешь, да? Это прямо классическая история про наш интернет - поддерживает возврат алкоголя на экраны телевизоров. И дальше начинается информационный шум, какое-то бесконечное количество, причём понятно, что попытка вернуть обратно... разъяснилось-то всё сразу, и издание, которое это написало, опровергло. Но ведь ты понимаешь, в чём структура интернета - это не когда у тебя бумага идёт и проконтролируемо, ну пошла бумажка - ты можешь завтра перестать это печатать. А интернет начал жить своей жизнью. Например, заметка РБК-шная от 1 апреля 2012 года, которая говорит о том, что депутаты приняли закон о запрете на работе есть чеснок, ... вот на неё какой-нибудь очередной... нарвётся, в Фейсбуке опубликует, причём, эмоционально: как они вообще... - и понеслось! Оно было неизвестно, ну ты понимаешь, это обманка информационная. Эта обманка начинает гулять. Вот с Яровой произошла точно та же история: вопрос решили профессионалы давно и сразу, а дальше идёт хайп, как его останавливать - никто не знает. Это просто вот... я длинно немножечко ответил, но ты как сказал про Яровую...

Д.Ю. Я думаю, только перебивать другим хайпом. Это вот как Ашманов рассказывает - у них там видно по графикам...

Герман Клименко. Я, кстати, видел у тебя с ним эфир.

Д.Ю. ... вертикальное прерывание, не плавное - оно же специально спровоцировано.

Герман Клименко. Есть такое грубое утверждение, когда ко мне приехал в гости один из крупныхзарубежных коммуникационных интернет-компаний , которые сервис нам оказывают, с вопросом перспектив, я говорю: слушайте, ну какие у вас могут быть перспективы? Вот жила Россия, там была прекрасная Ольга Дергунова, которая работала в "Microsoft" и рассказывала, что "Microsoft" - это добро. Были "Виза" и "МастерКард", которые рассказывали, что с ними одно счастье, и не нужны вам никакие ваши процессинговые центры, мы всё за вас сделаем. На водопое не стреляют, что бы ни произошло, мы всегда... И вдруг карточки отключили, это отключили, и создался процесс. Вот когда 19-20 лет бегали наши разработчики и говорили: нужно что-то делать,ну например, обязательно нужно шлюз для "Визы" и "МастерКард", ну потому что, я извиняюсь, всё это время, пока у нас были "Виза" и "МастерКард", им нужно было заниматься промышленным шпионажем, потому что все данные о платежах, представляете, я уже даже не говорю о ... все данные о платежах у тебя, и в атомных станциях тоже, там же есть тоже, да - что люди покупают, какая зарплата у них растёт. А нам просто лень было, мы всё-таки в некотором роде такие иваны-на-печи, это правда. И вот для того, чтобы Иван сдвинулся, у меня есть даже целая теория, что санкции - это мы сами как-то Обаму держим за что-то, серьёзно, потому что 19 лет мы не могли сделать свою национальную платёжную систему, и нужно было, чтобы это столкнуть, это же тоже общественное мнение, нельзя по приказу, это целая иллюзия, что можно приказать и сделать. Ничего подобного, это должна система зародиться. Так вот, когда ко мне приезжает этот товарищ, недавно был, говорит: что нужно сделать - это к вопросу твоих природных волн. Я говорю: вы понимаете, вы очень долго оттягивали маятник. Когда вам говорили - вернитесь, допустите российских разработчиков, поделите рынок, не монополизируйте его, не берите всё на "Microsoft", не берите всё туда, а сами помогите. Т.е. когда ты знаешь, чем это закончится, ну вы маятничек оттягивали, вы вот так-так-так оттянули, а потом ещё так-так-так сорвали, ну мы тоже помогли, надо отдать должное. И дальше вы поставили контрольный выстрел - вы закрыли двум банкам платежи, неважно, почему вы это закрыли, важно, что теперь у меня в переговорном процессе, когда я прихожу и говорю, что нам нужна отечественная платёжная система, никто возразить не может, потому что есть факт. Уже не умозрительный, а живой факт. Та же самая история произошла с "Microsoft" - прекрасно, есть действительно известная история, как крупная компания, там же между кабелями стоят приёмники и передатчики большие, отказала в обслуживании крупнейшему нашему государственному органу. Я ещё раз говорю - мне вообще кажется, что это всё мы на самом деле. Знаешь, больного надо выдёргивать из коляски насильно, но если ты его по-доброму будешь делать, он тебя обвинит. Нужно придумать какой-то повод. Так вот, мы находимся вот в этой истории, куда движемся... Так вот, я к чему это рассказываю - вот этой компании я говорю: единственный способ остановить... и он говорит: а можно остановить маятник? Вы знаете, единственный способ - это война. Ну вот эта радикальная история, т.е. один хайп должен быть заменён на другой. И пока Яровая движется, это значит, что более сильного паттерна не было. Ты помнишь, что во времена Украины бессмысленно было что-то делать. Когда какая-то информационная история с Украиной, ты ничего не мог запустить - ни Яровую, ни... всё забито Украиной в разных ипостасях. Поэтому здесь, конечно, я считаю, что Яровая - это не проблема связи, не проблема хранилища, это проблема вируса информационного. Более того, может быть, я чуть-чуть сформулирую: у нас страна, вот мы получаем сейчас, у нас же первое поколение с автомобилями, т.е. у нас появляется автомобильная грамотность. Тут же из поколения в поколение, там можно даже ужасающие цифры приводить, что 30 тысяч человек в год гибнут. Это действительно отвратительная картина, действительно, серьёзная история - 300 тысяч за 10 лет, там же ещё инвалиды. Но обрати внимание - цифра-то всегда стабильна. Количество автомобилей растёт, а цифра стабильная.

Д.Ю. Между прочим, видно, что ездить стали сильно лучше.

Герман Клименко. Естественно. Это обучаемость. Вот та же самая история происходит с информационной, согласись, это гораздо хуже, потому что с этим мы вообще не сталкивались. У нас было изначально закрытое общество, и по нашим мозгам, начиная с "Санта-Барбары", ездили... ну согласись, "Газонокосильщик", помнишь, фильм был, когда...

Д.Ю. Ну тогда и доверие какое было: сказали по телевизору - это...

Герман Клименко. Мы сейчас переучиваемся, и в этом плане, конечно же Яровая больше не технологическая история, это больше не про... Здесь бы, по идее, про закон Яровой говорить - нужно посадить сюда психолога, ну вот про эту часть, потому что - а что совпало: имя, название? Ты вот вдумайся, ты вот сейчас оцениваешь, кстати, эту историю, все оценивают. Я раз в неделю веду в качестве такого тренажа эфир на "Русской Службе Новостей", сейчас это лайф-комплексная история. Идёт тоже чемпионат мира по футболу, что у них там было недавно?

Д.Ю. Да, он.

Герман Клименко. Я извиняюсь, если что-то личное... И все вот что-то там - та-та-та... А мне ведущий задаёт вопрос, у меня со-ведущий, как бы разогреть, про Яровую. Я говорю: а зачем вы спрашиваете меня про Яровую? Ну очевидно, что слушателям интересно про футбол. Он говорит: давайте опросим. Ещё раз: "Русская Служба Новостей" - автомобили, чемпионат по футболу, водители - это не штаб Навального, не какие-то группы либералов, куча, собранная в одном месте, это водители, это город Москва. Ну это радио в основном водители слушают. Как ты думаешь, какой процент интересовала Яровая и какой процент футболисты, чтобы я сказал, что это катастрофа, я считаю. Это национальная катастрофа, это вирус, и в этот момент медики должны выезжать немедленно и госпитализировать всё, понимаешь? 90% ответов - хотим про Яровую. Ты понимаешь, о чём я? Т.е. это проблема...

Д.Ю. Ну это другая сторона, на мой взгляд - т.е. народ активно интересуется политической ситуацией в стране, имеет какие-то мнение.

Герман Клименко. Нет-нет, это не вопрос. Политическая ситуация в стране знаешь, когда выяснится? Давай тоже, вот ты сейчас сказал хорошо, как ты думаешь, а явка какая будет?

Д.Ю. На мой взгляд, очень маленькая.

Герман Клименко. Очень маленькая. Это ответ на твой вопрос, что народ интересуется - нет, как раз если бы эти вирусы работали на политическую историю, на явку. Что такое интерес - это явка всё-таки. Я тебе говорю: с точки зрения политики - нет, это чисто классический вирус. Я про Яровую - это вирус, это медицинская история, вот она прямо... Блокчейн - медицинская история, если это попадало...

Д.Ю. Про вирусы вот уточнил бы, в смысле, про выборы: я вот всё время хожу, я, как советский человек, будучи наученным, я хожу гражданский долг исполнить. Люди там, начиная от полтинника, я там самый молодой, на этих участках. Я прихожу, молодцеватый парень, потому что остальные там только что не на костылях заползают. Т.е. это точно такие же реликтовые создания, как и мы, поэтому ни о какой явке там...

Герман Клименко. И государству что-то надо делать. Ты просто так сказал аккуратно, что Яровая - это, возможно, политическая вовлечённость. Нет, это не политическая вовлечённость, это вирус. Люди не понимают, о чём идёт речь, они услышали, когда в СМИ каждая..., в каждом утюге Яровая, и его чем-то беспокоит, понимаешь, ему нарезали...

Д.Ю. Я применительно к себе, мне вот, например, видно: вот есть сайт, у сайта есть аудитория, большая, и мне, например, видно, что граждане всё время: а ты что по этому поводу думаешь?

Герман Клименко. Причём вот, ещё раз - очень важно: а причём они-то тут? Может быть, я страшную вещь скажу. Ну например, если я к тебе сейчас приду, ты скажешь: слушай, а как ты относишься к какому-нибудь антропоморфизму? Или вот, вы знаете, лямбда-исчисления и теория предикатов, вот как вы считаете, это как...? А ты с увлечением начнёшь на эту тему рассказывать.

Д.Ю. Да, это происходит постоянно. При этом когда дальше начинают звонить...

Герман Клименко. Видимо, это очень простые схемы, и они... им дарят, возможно, знаешь, в чём секрет, возможно, что когда страты людей разные могут говорить на одну тему. Потому что с точки зрения профессионального банкира, большего бреда, чем рассуждать о блокчейне и биткойне, нет. Это я серьёзно тебе говорю. Вот просто нет. Но так как никто... выдана какая-то красивая схемка, очень простая. Знаешь, раньше этим отличалась газета "Завтра" Проханова, когда он был помоложе: открываешь текст - а там "жирные сальные пиявки присосались к телу московского градоначальника..." И по-простому. Вот тема про блокчейн: ни ты про блокчейн не знаешь, между нами нет ничего общего, ты бывший мент, например, я бывший вояка, но про блокчейн-то мы поговорить можем же! Я серьёзно говорю, и про Яровую можем поговорить. Я тебе, сижу, знаешь, по 50 выпили, а ты говоришь: конец интернету идёт - Яровая... А я тебе: не сразу конец-то будет, может быть, он ещё... Понимаешь, да? И появляется тема. И таких тем, кстати, если посмотреть, очень много. Они регулярно выстреливают.

Д.Ю. Людям, я так понимаю, им нужен некий авторитет, которому они могли бы доверять. Они не могут сами разбираться в истории, в медицине, ещё в чём-то. Они хотят кого-то вменяемого. Это ведёт к каким-то совершенно, с моей точки зрения, странным вещам: мне начинают звонить, например, из газет, задавать вопросы: Дмитрий Юрьевич, что вы думаете об антропоморфизме? Я сначала терялся, мне непонятно. Ну я начитанный, знаю что-то, ну я могу, конечно, собственную точку зрения сказать, но испытываю крайнюю настороженность. В конце они спрашивают: а как вас подписать? Я говорю: пишите просто - эксперт с мировым именем. Не поверишь - они стали писать. После этого я перестал с ними общаться. Но людям всё равно, т.е. один хайп перебивается только другим. Я не знаю, нужен какой-то здравый смысл до граждан доносить. Ну здравый смысл, ну как без этого-то?

Герман Клименко. Ну подожди, ты же на примере нашего кино, ты же должен в нём разбираться, по крайней мере, в отечественное наблюдал - там от "Санта-Барбары" до сегодняшних дней.

Д.Ю. Принимаю участие, да.

Герман Клименко. Согласись, что самая тяжёлая обучаемость - это у совокупного населения, т.е. оно должно постепенно учиться потреблять, а оно, к сожалению, ведёт себя как - сперва наестся какашек одних, да?

Д.Ю. Обязательно.

Герман Клименко. Помнишь "600 секунд" было? Мы же пока не переели, пока не начало тошнить, потом "Улицы разбитых фонарей", особенно первое, начало.

Д.Ю. Хорошее было.

Герман Клименко. Ещё раз: здесь под своё время они все... ещё раз, это то, что мы учились.

Д.Ю. Сейчас микрофоны, висящие в кадре и вот этот сельский драмкружок, он как-то уже не впечатляет.

Герман Клименко. Сейчас качество улучшается, потребление, спрос появляется, обучаемость, но к сожалению, это мы в коммерческих историях можем уволить бухгалтера, нанять нового, более лучшего. С населением есть естественный фон, население развивается по принципу, вот как нас учили - по самому медленному верблюду. Пока мы всех не обучим, пока основная критическая масса не поймёт, ну это пример можно долго... Знаешь, за что меня бьют, как технолога по интернету - это почему в Эстонии есть электронное государство, а у нас нет. Я говорю: понимаете, вот есть такое понятие - равномерность, гомогенность. Эстония - равномерная страна, не большая, я могу лично дотянуться до любого, нет разрыва часовых поясов, гомогенное население. Россия отличается тем, что у нас такая центробежная сила - любой, кто родился на Камчатке, знаешь, чуть-чуть, понимаю, что бегаем, но для меня самое интересное в "Трёх Мушкетёрах" было - он не скрывал, что он из Гаскони.

Д.Ю. Гасконец - это горец, т.е. парень из Чечни приехал.

Герман Клименко. Да, он на лошади, он гордится Гасконью и вернулся обратно потом, когда... вернулся обратно улучшать, ну он улучшил, он выбился в люди и вернул обратно гены. У нас что происходит - у нас человек с Камчатки в Москву...

Д.Ю. И никогда обратно.

Герман Клименко. ... и никогда обратно. У меня в городе Донском база отдыха, я купил разорившийся пионерский лагерь, а там Юля Снигирь оттуда родом - из Донского. Я когда читаю её биографию: она едет из города Донского, её журналист спрашивает: как... Я думаю: ну вот, наконец мы встретимся, не знаю, мероприятие какое-нибудь проведём для детей. Она пишет: более тёмного, более отвратительного... Я хотел потом написать ей, что, в общем-то, я знаю много мест, которые гораздо хуже, чем город Донской Тульской области, но у нас всегда была огромная разница между Москвой, например, Москва готова к электронным паспортам, к чипированию, к нейросетям, к чему угодно, а город Донской не готов. Не потому не готов, что они плохие, а потому что никогда в России обратно... Я вообще считаю, если честно совсем, что самое важное, что удалось сделать... Знаешь, кто самый великий человек? Это хозяин "Магнита". Знаешь,почему? Вспомни времена, ты их должен точно помнить, как выглядел поселковый магазин...

Д.Ю. Отлично помню: 2 повидла и берёзовый сок - всё.

Герман Клименко. А у тебя где был? У тебя был где-то, наверное, на севере Москвы?

Д.Ю. В Новгородской губернии.

Герман Клименко. А внизу там был ещё томатный сок, вот я помню, и хлеб ещё, ну молоко. Так вот, я еду в город Донской, стоят магазины "Лента" - т.е. это 250 км от Москвы, это фантастика. Ладно, Бог с ним - с сортами мяса, но там живые омары.

Д.Ю. Омары?!

Герман Клименко. Омары, да.

Д.Ю. Значит, есть спрос!

Герман Клименко. И это на самом деле очень тонкий момент, как ни смешно - это мотивы людям не уезжать. Почему люди уезжают? Потому что они приезжают в Москву...

Д.Ю. Жрать нечего! Шмоток нет.

Герман Клименко. Дело даже не в том,что жрать нечего, дело в том что любой человек, есть такое - мы социальные существа, мы тоже хотим, "как".

Д.Ю. Соответствовать.

Герман Клименко. Представь себе, вот сейчас люди из того нашего времени, когда в Москву приезжали, заходили в "Елисеевский" и просто офигевали. Понятно - мечта в Москву. Сейчас, честно говоря, то, как снабжается, например, Тульская область, вот именно, мы сейчас не говорим про денежные заработки, но когда он научится зарабатывать, он может в Туле себе обеспечить схожие, т.е. до кого-то достаточно высокого порога его уровень прожиточного минимума и качество жизни не будет отличаться от московского. Сейчас вторая история - это история, мы когда с медиками возимся, а вот в медицине прямо полное различие. Зачем люди едут в города? Получать образование, получать медицину и есть. Если с едой и шмотками мы разобрались - это логистика, нам нужно, чтобы люди возвращались к себе, чтобы они там жили, чтобы они как-то вот это... И поэтому внедрить электронный паспорт в России - это выглядит задачей на самом деле очень тяжёлой. Это люди очень разной подготовки. То, что может скушать бабушка в Донском, я имею в виду информационно, карточку, Москва будет ржать. У нас уже "Тройка", ты же... эти дискуссии на тему, а можно ли на "Тройку" сразу все платежи. Вообще, козлы они, Ликсутов.. они где, почему это не сделано и так далее... Я ещё раз: дело не про еду, дело про качество жизни, и мы здесь в сконцентрированном виде готовы к любым нововведениям, и в Питере, наверняка, та же история, и в Новосибирске. Может быть, чуть хуже, чуть лучше, но ты понимаешь, о чём я говорю. Нет более таких стран, где была бы настолько централизованное, настолько различался уровень жизни людей, именно качественный. Поэтому самая основная история - это внедрить что-то одинаковое для всех. А это становится очень катастрофически сложным, именно без возврата. Вот, собственно говоря, то, чем мы пытаемся заняться.

Д.Ю. А возвращаясь чуть-чуть назад: вот изначально поговорили про границы, которые рано или поздно возникнут. А ведь интернет, он вообще не наш. Вот случилась ситуация с Крымом, а за бугром дёрнули рубильник - и, типа, отпал Крым, нельзя там в "Warcraft" поиграть, ещё во что-то. Они же могут дёрнуть рубильник, чтобы Сахалин отпал или Тюмень. А может быть, вообще вся Россия отвалится - а как с этим бороться? Это надо что-то строить у себя своё с блэекджеком и известными персонажами?

Герман Клименко. Ну если мы разберёмся, могут - раз. Это важно. Второе: все ресурсы, которые у нас работают. здесь держат копию, наши. Не копии, а они в основном здесь работают - сервера "яндексовские", "мейловские" очень многие, почти все здесь. Поэтому, если гипотетически завтра отрубят рубильник, мы потеряем зарубежную аудиторию, т.е. ты, может быть, если закроют они, мы, может быть, не сможем ходить на "The New York Times", не попадём на зарубежные банки, чтобы оплатить там какие-то свои маленькие хитрые счётики или проверить, не пришла ли взятка оттуда, если кто-то этим увлекается, но я думаю, на сегодняшний день, благодаря событиям с Крымом и с банками, мы в целом... К этой истории нельзя быть готовыми - это очень важно. Нельзя быть готовым к 1 января, ну потому что это среднее покрытие вышек - про СМС, да - там всегда будет какой-то завал. Но 1 января проходит. Наверное, нельзя... я не знаю, как ты относишься к нашим мэрам, чиновникам, что Москву заливает, на знаю,как это видится из Питера - к потому подготовиться нельзя, но он проходит.

Д.Ю. А я тебе сразу расскажу: вот как-то я ехал, помню, на дачу, там середина 80-ых - ближе к 90-му, выхожу с Московского вокзала, из метро вылез, мне там надо было перебежать, и вдруг пошёл дождь. Это площадь Восстания, ровное место, у нас не Москва, где бугры, и вода стекает вниз, и там, понятно, что не может утечь чисто физически, лично мне, потому что когда в конце концов вышла из берегов Яуза, что вы мне мозг полощете, про какую вообще...

Герман Клименко. А кстати, в Питере, это уж я это самое... не только же пить, но и понимание, что когда оно топит, оно никуда не денется. Я в "Можайке" учился, там же было...

Д.Ю. Ну и вот, идёт дождь, и через Невский проспект я шёл почти по колено в воде. Это что - какая-то ливнёвка должна убирать или что? Она не может ничего этого поглотить. Но это не значит, что её не должно быть.

Герман Клименко. Да, я попытаюсь вернуться к нашей истории. И не значит, что она не должна работать. Понятно, что ситуация, о которой ты говоришь, она абсолютно реалистична. Я раньше бы сказал "нет", вот вообще - это невозможно. Но после событий в Крыму и вот, что они сломали - они сломали наше доверие. Это всегда, знаешь как, в бизнесе доверие - это самое важное.

Д.Ю. Лишили нас иллюзий, я бы так сказал.

Герман Клименко. Наконец-то!

Д.Ю. Официально лишить девушку иллюзий.

Герман Клименко. Наконец-то он это сделал! Столько лет маскировался. Так вот, другой вопрос, что можно ли ... первое: мы к этому готовимся, у нас были истории с координационным центром доменов скандальные разные, мы их как-то отрегулировали. Есть такой термин, вводится термин - критическая инфраструктура, недавно был выброс такой, это внутренняя борьба, она же везде идёт. Была история про то, что Минсвязь посягнул захватить интернет, владеть им захотел полностью и единообразно. Ну знаешь - и буду править вами единоначально, как-то там да. Что понятно, что, в принципе, это нормальная позиция Минсвязи, честно говоря, не вижу здесь ничего в желании Минсвязи хотеть, ну так же, как и в желании ГАИ-шников сделать среднюю скорость по городу не 60 км/ч, а 40, я тоже не вижу ничего, и штрафы повысить в 10 раз. Счастье, что это всё-таки исполнители. Также и Минсвязь может что-то хотеть. Но они вводят термин, это другая история, с серьёзной корпорацией - критическая инфраструктура. Да? Да. Шифрование. Да? Да. Нужно обсуждать? Нужно. Нужно разговаривать? Нужно. Проблема в том, что оппоненты, когда с нами спорят, они спорят, ну знаешь, можно же разные доводы приводить. Например, мы можем с тобой спорить профессионально, например, гипотетически, давай, я тоже разбираюсь в кино, я не разбираюсь, но, например, мы с тобой спорим о каком-то режиссёре. Я не знаю, у тебя с Лёшей Экслером какие отношения?

Д.Ю. Нормальные.

Герман Клименко. Ну ты его знаешь, вот я с Лёшей регулярно: я что-нибудь скажу - он так заведётся. Я говорю: Лёша, а чего ты со мной ругаешься, я-то про это вообще..., я сказал, что думал. Ну вот мы, допустим, начинаем на эту тему спорить, и в это время ты говоришь: и вообще ты - козёл. Ну согласись... Ну или там, у тебя, там... Это не довод. Но мы переходим на доводы вот такого плана. Так вот, когда начинает обсуждаться какая-то история, которая действительно тонкая, переход в непрофессионализм, как и с законом Яровой, ну причём здесь закон Яровой и рост цен в 3 раза, я условно там, за связь? Ну не связаны истории, но человек уже про закон Яровой ничего не помнит, смотри, он - это... Я с ней знаком - нормальная тётка, чёткая, функциональная. Наверно, они ошиблись только, что нас не привлекли. Они выбирали экспертизу, не оправдываю сейчас, но общаюсь. Но у него же не закон Яровой, данные, хранение и безопасность, а у него то, что "Мегафон" в 3 раза цены повысит. И всё! С ним уже можно не разговаривать, у него здесь нарезали вот эту тему, и потом мы с тобой разговариваем в эфире - мужики... А он: не-не-не, мне тут сказали...

Д.Ю. Уже всё ясно, да.

Герман Клименко. Поэтому здесь, конечно, это тема такая...

Д.Ю. Непросто.

Герман Клименко. Непросто. Но оно утрясается же постепенно, согласись. В этом информационном поле мы учимся спорить постепенно. Тех, кто не умеет спорить, надо всё-таки как-то избавлять из круга общения. Но всё, что касается безопасности, если вернуться туда к началу, все наши скандалы, которые происходят, внутренние, у нас на самом деле внешних меньше, чем внутренних, там ведётся своя какая-то борьба, потому что мнение... И это логично, кстати, знаешь, вот мне говорят: ПСУ-шники совсем... Я говорю: а в чём проблема? У них работа такая. Если ты следователь, занимался убийствами, у тебя весь мир делится на людей, которые уже убили и которые ещё нет - там что-то одно, потому что у тебя такой взгляд на мир, он у тебя постоянно. Поэтому понятно, у ФСБ, и демократия в чём и заключается - когда все садятся за один стол переговоров и разговаривают. Так вот когда начинают приниматься доводы перекидывания фекальных масс, то это не разговор. Вот интернет, к сожалению, иногда выводит русло серьёзных разговоров к каким-то таким вот фекальным массам. Но с безопасностью, я уверен, что работы ведутся, я понимаю, я общался много с "Ростелекомом" по этому вопросу, насколько кто готов. Ответ очень простой, можно ответить однозначно: и готовы, и не готовы. Самое важное - готовность, понимание, что это, возможно, произойдёт. Дело в том, что вот раньше, например, как учения к ядерной войне - ну мы же знали, что её не будет.

Д.Ю. Ну, в целом да.

Герман Клименко. Это очень важно. А теперь представь себе, что если бы американцы сейчас взяли бы и запустили бы ядерную ракету и где-то взорвали, маленькую, не большую, пусть там на 20 килотонн, как с Хиросимой. Мы бы уже знали, что это произойдёт, и относились к этому по-другому. Но ты не можешь постоянно... ну я вот учился - космос, да, но мы понимали, что если только по ошибке. Вот до момента Крыма, до момента всех историй мы действительно, несмотря на то, что мы были готовы, ну там технология понятна, что делать, чтобы домены откликались, это всё... Но мы были не готовы именно психологически. Готовность начинается с момента понимания, что да, это может произойти. А дальше мы с тобой тоже знаем - мы можем спланировать строительство ..., он может строиться ...но дом-то мы достроим. Поэтому если... главное, что мы надломили у себя внутри вот этот вот - что это возможно. Если это возможно, то дальше процедуры крайне просты - это смена приоритетов на уровне финансирования подразделений, ну там сервер купить, блок купить, данные - ну то есть вот эта история. Если раньше основной разговор когда начинался, по поводу вообще - а вдруг они отключат нам домены, всегда, знаешь, как про фантастику поговорим. Сейчас это больше такой технический разговор на тему, например, ну по состоянию, например, на год назад, я не оперирую сейчас цифрами, но чтобы понятно было, что если вдруг завтра они рубильник отключат, то 20% сервисов у нас работать не будут. Но в течение 2 недель мы как-то поднимем. На сейчас, например, если произойдёт то же самое событие, не будут работать 10% сервисов, и в течение недели мы их поднимем. А дальше вопрос, знаешь, как последняя акция, да, она самая дорогая - имеет ли смысл готовиться к тому событию, это стоимость, если вышки раскидаешь, СМС-ки под 1 января, покрытие сделаешь в 10 раз больше, но затраты колоссальные. Вот, собственно говоря.

Д.Ю. А смысл?

Герман Клименко. Да, поэтому я думаю, что и провайдеры, и операторы, если им показать, что это задача возможна... Идеально к этому подготовиться нельзя, и возможно, кто-то в случае, если произойдёт это ЧП,. подпадёт под эту историю, но насколько я понимаю, как работает инфраструктура, это очень быстро всё починится, т.е. поднимется. Может быть, будет открываться не "vk.com", а будет открываться "vk.ru".

Д.Ю. Ну дай то Бог, чтобы у всех хватило здравого смысла. Я не думаю, всё-таки, ощетинившись ядерными и термоядерными бомбами, дерзить нам особо нельзя, я так думаю, что вынуждены будут всё равно договариваться. Деваться им некуда.

Герман Клименко. Мы все пытаемся договариваться как-то. Я в политику, к сожалению... Я про политику мало что знаю, стараюсь не лезть, я действительно, вот если меня завести про медицину хорошо, про "железо" могу. А политика - это всё-таки надо оставлять политикам, мне кажется. Мне кажется, Лавров на своём месте настолько хорош...

Д.Ю. Это ж, по всей видимости, национальное: ничего не зная, ничего не понимая, рассуждать о каких-то космических проблемах и делать...

Герман Клименко. Я стараюсь, но не настаиваю, это как раз где я не понимаю, с удовольствием могу поддержать разговор, но как-то вот...

Д.Ю. Сразу вижу, что человек военный. Спасибо, Герман Сергеевич, очень интересно.

Игорь Викентьев про академика Ухтомского

15.09.16   77212 просмотров

Игорь Викентьев про креатив XXI века

10.07.17   86294 просмотра

Антон Пыркин об избытке датчиков в роботах

17.02.19   34778 просмотров

В новостях

29.12.16 18:59 Про отключение России от мирового интернета, комментарии: 134
30.08.16 13:10 Разведопрос: Герман Клименко, советник президента РФ, комментарии: 214

Комментарии
Goblin рекомендует заказывать разработку сайтов в megagroup.ru

cтраницы: 1 всего: 1

CTPEKO3A
Кому: CTPEKO3A, #1

отправлено 31.08.16 16:15 | ответить | цитировать # 1

возможно я чего-то не знаю в плане технологических уловок и что на самом деле подразумевается под нашумевшим пакетом, но то что у нас как-то всё "по-имперски грандиозно". Я в том смысле, что сначало запускаем болезнь до состоянии гангрены а потом воем что надо ампутировать... Понятно что после того как разграбили страну её надо собирать по кускам. понятно что за это в итоге заплатит налогопательщик тем или иным способом, понятно, что он платить не особо "заинтригован" поэтому изскиваются пути "наименьшего сопротивления", как то повесить ярмо на провайдеров. Понятно что при любом раскладе капиталистической или иной формации сильный выживает а слабому опять приходится... уходить-в-тень/умирать/воровать/как-то-выкручиваться (нужное подчеркнуть). Беда в том, что общество не становится человечнее или ответственнее из-за таких "поворотов". С обществом надо проводить разъяснительную работу (как например делает Пучков). Иначе с обществом будут проводить разъяснительную работу в другом плане (как например у наших соседей). И в этом нам ещё есть куда расти и очень стараться, потому как у западного человека мозги засраны куда капитальнее и там простора для манёвра мысли и времени для раздумий не дают никакого... А у нас широчайшее поле для домыслов... Почему например украл один а сидела другая? почему нельзя сделать нормальные дороги? или это дорого? а дорого это сколько? или специально чтобы враг до москвы не смог на hmmv доехать а в буграх увяз? Предлагаю эту тему в качестве следующего разведопроса. а то всякие мысли будоражат воображение в виду отстутсвия информации из достоверных источников

cтраницы: 1 всего: 1

Правила | Регистрация | Поиск | Мне пишут | Поделиться ссылкой

Комментарий появится на сайте только после проверки модератором!
имя:

пароль:

забыл пароль?
я с форума!

комментарий:
Перед цитированием выделяй нужный фрагмент текста. Оверквотинг - зло.

выделение     транслит